МЕДИЦИНА

Как только пища попадает в окружающую среду органа, жизненная ситуация становится уравновешенной. Ведь дейст­ви­тельно, в силу значительного различия в развитости созна­ния человека и сознания органа прямой диалог между ними невозможен.97 Это примерно то же, что беседа барсука с лан­дышем. Животное любое своё сообщение изложит в плоско­стном, т.е. в двухкоординатном, послании, которое недоступно растению, ибо его мыслительные возможности сосредоточе­ны в пределах линейного, т.е. однокоординатного восприятия. И наоборот: что бы ни сказало растение, речь будет содержать так мало сведений, что более развитое животное не сможет отобразить в себе предмет обсуждения.95 Потому в мире для устранения препятствий при передаче причинных ориентиро­вок используется посредник в виде среды обитания.

Общее вносит в неё такие составляющие, которые вынуж­дают части действовать так, а не иначе, благодаря чему каж­дый из участников, оставаясь самим собой, организует движе­ние в русле вселенской причинной ориентации. Пища как раз и есть такой составляющей. Если сознание едока, соразмерясь со своим пониманием бытия, её выбрало правильно, если цепь усвоения настроена также соответственно, то отклонений от начертанной судьбы нет и нет шлаков от съеденного, несущих отравление, провоцирующее болезни. Остатки пищи уйдут из организма, не причинив ему вреда, поскольку пищеваритель­ных соков выделилось ровно столько, сколько требуется для подготовки пищи к усвоению. Ненужное уходит без гниения.

Итак, главным руководителем насыщательного процесса является сознание человека или особи вообще. И так как со­знание для самого человека категория пока недосягаемая, то указать точный механизм влияния пищи на состояние орга­низма и точные промежуточные продукты превращения пищи в теле, не представляется возможным. Можно нанизывать в рассуждениях любые логические или формульные реакции, пытаясь хотя бы прикидочно охарактеризовать состояние дел, но все они окажутся не более, чем игривыми догадками. Так бу­дет до тех пор, пока в анализ не войдёт само заинтересован­ное лицо – сознание индивидуума. Как же тогда питаться?

На этот вопрос приведено бессчётное количество отве­тов. Не вдаваясь в критику их всех, отметим главные недо­статки современных пищеварительных доктрин. Прежде всего они не указывают цель, для достижения которой следует при­нимать пищу. Ссылки на достижение здоровья не состояте­льны, ибо не известно, что такое здоровье и зачем оно нужно как явление. Если нет здоровья, то не будет и жизни. Ну и что из того? Кому от этого плохо или хорошо? Вечное существо­вание мироздания не может быть оправдано пустячной част­ностью в виде благополучия некоторых существ даже собран­ных в популяцию. Далее! Если не ясна цель, объясняющая стремление к пище, то и подавно не ставится вопрос о связи данной популяции с мировым развивающимся сообществом. Затем, при отсутствии широкого взгляда на мир нет надобно­сти вписывать значение пищи во вселенские законы развития и привлекать к объяснению феномена пищи разумность объек­тов мира, как проявление особого качества вроде сознания. По­лучается, что люди даже не подозревают о роли пищи в бытии потому относятся к ней вероломно: от солцеедения че­рез при­хотливое питание к умеренному и далее сквозь чрево­угодие к обжорству. С учётом невозможности точного опре­деления оптимального стиля кормления, как надо поступать?