Дельфания

- Тебе учиться нужно, Илюша.

Да ничего, я и так обойдусь, - храбрился он.

- Так обойдусь, - передразнил я. - Нужно свое место в жизни искать, иначе туго будет, и потом будешь жалеть, что не учился.

А я буду в лесу жить, свое хозяйство разведу, пасеку, огород. Я работать люблю и природу люблю, и лес.

- Природа природой, а образование необходимо, без образования сейчас ничего не добьешься. Я вот в город съезжу и попробую тебя в школу устроить. У тебя документы какие-нибудь есть?

- Нет ничего, дядя Вова. И потому вы зря только свои силы тратить будете. Меня без свидетельства о рождении нигде не примут.

- Так давай тебе как-нибудь оформим свидетельство. Документ тебе все равно нужен, как же без документов?

- Не надо документов, - сказал он утвердительно. - Вон птицы и звери в лесу живут без документов и ничего тут. Я с ними и буду жить. Вот только подрасту.

- Так то звери, - возмутился я. - Ты же - человек, а не зверь!

- Так звери, дядя Вова, лучше, чем некоторые люди.

По лицу мальчишки заходили волны обид, которых в его совсем еще крохотной жизни уже, видимо, было немало.

Я не знал, как возразить на такой вывод, который он извлек из своего уже не ребячьего опыта.

- Вы вот начнете меня оформлять, а меня возьмут да и упрячут в дом-интернат для бездомных, а я туда не хочу, - дом-то у меня имеется.

- Почему ты решил, что упрячут?

- А как же иначе? Я знаю, слышал, для того чтобы оформить что-нибудь, столько разных бумаг нужно, что не соберешь. А пока вы будете меня оформлять, так и заберут меня. Будут держать взаперти, а я не хочу.

Я молчал, а он тоже сидел с недовольным видом.

- Я все равно оттуда убегу! Буду жить один в лесу. В лесу не страшно. А еще лучше в море, с дельфинами, - мечтательно произнес Илья и по его лицу было видно, что предела фантазии у мальчика нет.

Тогда я еще не знал, что вскоре, когда все-таки вопреки желанию Ильи я попытаюсь его куда-нибудь пристроить, подтвердится народная мудрость: устами младенца глаголет истина. Я обошел множество кабинетов, разговаривал с чиновниками, и во мне нарастало ощущение того, что вся эта система бытия похожа на жирную свинью, которая лежит в своей грязи и обжирается тем, что приносят ей маленькие, затравленные, бесправные, нищие люди, и которая вот-вот лопнет от жира, удовольствия и упоения своей властью. Возвращаясь из города разочарованный и утомленный, я вдруг вспомнил напутствие старца Арсения о детях, которых он называл колокольчиками Святой Руси. Старец вещал, что тому, кто будет печься о детях-сиротах - ВСЕ грехи прощены будут! И что сейчас на земле нет более значительного и благодатного деяния для спасения души человеческой, нежели забота о сиротах. А я в своих размышлениях пошел еще дальше, подумав о том, что же ожидает того, кто пройдет мимо, не протянет руки помощи, не проявит милосердия к сиротам? И тут мне вспомнились слова Христа о том, что как мы относимся к детям, так мы относимся к Нему. И потому я сделал вывод, что худшего греха на свете, нежели обидеть сироту - нет.