Семейная терапия

В одном из немногочисленных исследований малых групп с привлечением семей Стродтбек (Strodtbeck, 1954) проверил ряд утверждений, полученных от групп незнакомцев, и нашел важ­ные отличия, которые приписал прочным взаимосвязям в семье. Позже он обосновал (Strodtbeck, 1958) мнение, что семейные ин­теракции, в отличие от интеракций в только что созданной груп­пе, можно понимать только с точки зрения истории семейной группы.

Терапевтические группы создаются для обеспечения атмо­сферы доверия и поддержки. Здесь пациенты чувствуют себя ме­нее одинокими. Они посещают группу как место, где им могут помочь и где они сами могут оказать помощь другим. Это чувст­во безопасности среди симпатизирующих друг другу чужих лю­дей не может стать частью семейной терапии, так как, вместо того чтобы отделить терапию от стрессовой среды, последнюю при­вносят в терапевтический процесс. Кроме того, в групповой те­рапии пациенты могут обладать равными силами и статусами, в то время как семьям несвойственно демократическое равнопра­вие. Кто-то должен (или ему приходится) быть на попечении. Больше того, официальный пациент в семье, вероятно, ощущает изолированность и то, что он становится объектом общего вни­мания. В конце концов, он или она является «проблемой». Ощу-щени'е защищенности при участии в терапевтической группе чу­жих людей, которые не собираются встречаться за обеденным столом, не существует в семейной терапии, где совсем не без­опасно говорить открыто.

Другой базовый терапевтический механизм групп — то, что они стимулируют типичные паттерны социальной интеракции, которые затем можно проанализировать и изменить. Эта функция группы приравнивается к «лаборатории для социальных измене­ний» (Nichols & Zax, 1977). Группы собираются, чтобы обеспе­чить благоприятные возможности для проверки реальности в от­носительно безопасной атмосфере (Handlon & Parloff, 1962), так что искаженное восприятие можно исправить и опробовать но­вые стратегии поведения. Семьи менее гибкие и менее открытые для экспериментирования. У них есть комплекс, общая мифоло­гия, которая диктует определенные роли и способы поведения. Эти хорошо разработанные и структурированные коммуникации делают семьи еще менее способными для экспериментирования с новыми реакциями.

47

Майкл Николе, Ричард Шварц

Среди прочих возможностей терапевтических групп есть и такая, которая позволяет ее участникам разрешать перенесенные искажения, когда они отыгрывают их на тех или иных товарищах по группе (Handlon & Parloff, 1962). В семье актуально представ­лены реальные фигуры. Переносы все равно имеют место, но они менее податливы для исследования и коррекции. Родители могут воспринимать своих детей-подростков с точки зрения, что раньше были лучшие времена. Дети могут считать своих родите­лей совсем черствыми, но переносить это восприятие на терапев­та. Терапевт, работая с семьей, часто срывается благодаря силь­ному контрпереносу. Более того, перенесенные искажения часто поддерживаются семейной мифологией. «Папа — чудовище», — это миф, который подпитывает многие материнско-детские коа­лиции. Подобное искажение и неправильное восприятие, безус­ловно, годится в качестве зерна для терапевтической мельницы, но чрезвычайно осложняет работу с семьей.