Семейная терапия

В другом случае Джексона муж настоял на лечении жены от «фригидности». Когда после нескольких месяцев терапии ее сек­суальная чуткость повысилась, он стал импотентом.

Другим странным аспектом сдвига расстройства было то, что пациентам очень часто в госпитале становилось лучше, а по воз­вращении домой — хуже. Вот еще один пример необыкновенной истории Эдипа. Сальвадор Минухин лечил молодого человека, неоднократно попадавшего в клинику из-за попыток выцара­пать себе глаза. Этот человек в клинике Белльвью вел себя нор­мально, но стоило ему вернуться домой, как он вновь начинал себя калечить. Казалось, что он мог быть нормальным только в безумном мире.

Оказалось, что молодой человек чрезвычайно близок со своей матерью — связь, образовавшаяся и окрепшая в течение семи лет загадочного отсутствия его отца. Последний, будучи за­ядлым игроком, исчез сразу же после того, как его объявили бан­кротом. Ходили слухи, что его похитила мафия. Когда отец так же загадочно вернулся, сын стал предпринимать эти странные попытки покалечить себя. Возможно, он хотел ослепнуть, чтобы не видеть собственную одержимость матерью и ненависть к отцу.

Но эта семья не была ни античной, ни древнегреческой, а Минухин оказался прагматичнее поэта, столкнувшись с этим случаем основательной спутанности. Он поощрил отца к тому,

36

Состояние семейной терапии

чтобы тот защитил сына, начав работать непосредственно с же­ной и тем самым оспорив мужское унижающее к ней отноше­ние, которое заставляло ее испытывать огромную потребность в сыновьей близости и протекции. Терапия бросила вызов струк­туре семьи, а в Белльвью была проделана работа с психиатричес­ким персоналом, облегчившим молодому человеку возврат в се­мью, в неприятную обстановку.

Минухин без обиняков сказал отцу: «Ваши действия, как отца ребенка, попавшего в беду, недостаточны».

«А что я должен делать?» — спросил мужчина.

«Я не знаю, — отвечал Минухин. — Спросите своего сына». И тогда впервые за много лет отец и сын начали разговаривать друг с другом. А когда они выговорились и темы для обсуждений были исчерпаны, д-р Минухин сказал обоим родителям: «Он в такой странной манере говорит вам, что предпочитает, чтобы с ним обращались как с маленьким ребенком. В клинике ему было двадцать три года. Теперь, когда он вернулся домой, ему стало шесть».

Этот случай ярко показал, как иногда родители используют своих детей — давая им ощущение мишени или используя в ка­честве буфера, защищающего их от интимной жизни, в которой они не могут разобраться, — и как некоторые дети принимают эту роль.