|
Уже в этих суждениях сквозит некоторого рода издевательство. Но что нужно считать уже настоящим издевательством, это дарение кулачного бойца храму Асклепия на том основании, что верующим нельзя падать ниц перед изображениями богов и что их нужно насильственно от этого отваживать, что и может исполнять боец с помощью своих кулаков. А одной женщине, которая непристойным образом простерлась перед статуями богов, он сказал: "А ты не боишься, женщина, что, быть может, бог находится позади тебя, ибо все полно его присутствием, и ты ведешь себя непристойно по отношению к нему?" (VI 37). По мнению Диогена, нет ничего дурного в том, чтобы украсть что-нибудь из храма. Вполне можно питаться даже человеческим мясом, поскольку некоторые народы это и делают (вероятно, имеется в виду людоедство). Умирая, он завещал оставить его тело без погребения, чтобы оно стало добычей зверей, или же бросить его в канаву, слегка посыпавши песком. Кажется, можно сказать, что у Диогена Синопского здесь был не просто атеизм, но скорее деизм с издевательством над всяким религиозным культом. Искусство яркого портретирования, обнаруженное Диогеном Лаэрцием при изображении этого киника, пожалуй, сказалось больше всего. В заключение этого небольшого раздела о мастерстве портретиста необходимо сказать, что Диоген Лаэрций здесь отличается большими способностями и достигает большого художественного совершенства. Однако эссеистский метод характеристик исторических личностей и событий всегда мешал ему оставаться на одной и той же высоте на протяжении всего трактата. У него, как и во всем, полная пестрота и бесшабашность. Одни личности изображены действительно весьма выпукло и художественно, другие - бегло и случайно, а третьи и вообще проскальзывают почти незаметно. Между прочим, кричащие противоречия в изображаемых им портретах Диоген Лаэрций не только не старается как-нибудь уладить или объяснить, а, наоборот, подчеркивает их с весьма большой силой и, несомненно, получает большое удовольствие от их беспардонной разрисовки. 4. Письма Одной из особенностей биографического метода Диогена Лаэрция является довольно частое использование писем либо самих изображаемых у него философов, либо писем людей, в каком-нибудь отношении к ним близких. Обращает на себя внимание то, что этих писем довольно много в биографиях мудрецов и древнейших философов, но весьма мало в биографиях философов позднейших. Относительно частое приведение писем невольно вызывает настороженность. Хотя Диоген Лаэрций и пользуется огромным количеством источников, но письма древних философов сомнительны уже по одному тому, что едва ли в те времена эпистолярный жанр мог быть достаточно развит. — 360 —
|