|
"Диоген Лаэрций, о котором никто не знает, что он был за человек, в какое время и каким образом он жил, по-видимому, написал свою и ущербную и во многих местах изобилующую пустотами историю философов не для того, чтобы показать их достоинство или послужить потомкам изложением их учений, но чтобы иметь, куда вставить эти изящные эпиграммы или эпитафии". Благодаря этому методу, замечает Ницше, Диогену действительно удалось избежать забвения и даже удостоиться от византийского филолога и поэта XII в. Иоанна Цеца названия "эпиграмматического поэта". Будучи поэтом, Диоген быстро и легкомысленно завершил всю историческую работу, чтобы создать оправу для "шедевров" своего поэтического таланта. Из отдельных автобиографических замечаний в этих эпиграммах вырисовывается, как говорит Ницше, "безрадостная картина совершенно ординарного, но тщеславного и жеманного существа". Иронический характер одной из эпиграмм на Эпикура, по мнению Ницше, показывает, что Лаэрций был во всяком случае не в числе сочувствующих этому философу. Ницше решительно отвергает предположение, что обращение к некоей даме, "любительнице Платона" (III 47), равно как и рассуждения о платоновской философии, принадлежат самому Диогену Лаэрцию. Они, конечно же, переписаны у того же Диокла, который служит основным источником для Диогена. Так на рубеже 60-х и 70-х годов прошлого века было заложено неопровержимое основание для всякой максимально критической оценки Диогена в дальнейшем развитии европейской философии. 5. Г.Узенер, Г.Дильс и др. Г.Узенер{78} занимается Эпикуром не как философ, а как "грамматик", желая прояснить имеющиеся у Диогена Лаэрция темноты и проблемы. После подробного перечисления всех рукописей и изданий Диогена Узенер переходит к личности этого автора и вслед за Виламовицем-Меллендорфом резко критикует всех "сонливых" исследователей, которые, вместо того чтобы изучать самое существо дела, спекулировали "перед нашими изумленными взорами" именами Деметрия, Диокла и Фаворина как компилятивных источников Лаэрция. Вместе с тем, говорит Узенер, "даже если что-либо и будет найдено, отрицаю, что можно сделать так, чтобы определенным образом удалось приписать Лаэрция к эпикурейской или, как представлялось Ваксмуту, эмпирической секте. Если его считать эпикурейцем, то, поскольку он не знает ни одного эпикурейца после Зенона и его современников, он может оказаться только каким-нибудь эрудитом эпикурейской школы конца II в. до н.э.; а если считать его эмпириком, то, поскольку среди эмпириков он упоминает медиков Менодота и Тевда, но умалчивает о Сарапионе (разве что в IX 116 под Сарпедоном скрывается Сарапион?) и о Главкии, он может оказаться только медиком эпикурейской школы". — 314 —
|