|
Лоуренс, по всей видимости, захлопал глазами. – Я пытаюсь понять: это все отсюда, – Алан протянул руку и костяшками пальцев постучал Лоуренса по голове, – или ты иногда берешь какие‑то идеи у других? – В детстве я один раз видел ангелов в церкви, в Виргинии, – ответил Лоуренс, – но, думаю, они были из моей головы. Однако позже Алан сделал новый заход. Они добрались до знаменитой сторожевой башни и увидели, что вся достопримечательность – одинокая винтовая лестница в никуда, под ней – небольшая площадка, усеянная битыми бутылками. Палатку разбили у озера, полного бурых, липнущих к телу водорослей. Оставалось только пить шнапс и говорить о математике. Алан сказал: – Послушай, Бертран Рассел и еще один тип по фамилии Уайтхед написали «Principia Mathematica». – Сейчас ты меня точно подкалываешь, – сказал Уотерхауз. – Даже я знаю, что «Principia Mathematica» написал сэр Исаак Ньютон. – Ньютон написал другую книгу, которая тоже называлась «Principia Mathematica»[5], хотя на самом деле она не про математику, а про то, что мы теперь назвали бы физикой. – Тогда почему он назвал ее «Principia Mathematica»? – Различие между физикой и математикой было нечетким во времена Ньютона… – А может быть, и в наше фремя, – сказал Руди. – …и это прямо относится к тому, о чем я собираюсь говорить, – продолжал Алан. – Я про расселовские «Основания математики», в которых они с Уайтхедом начали абсолютно с пустого места и выстроили все – всю математику – на небольшом числе основных принципов. И вот почему я тебе это говорю, Лоуренс… Эй, Лоуренс! Проснись! – М‑м‑м? – Руди, возьми палку – да, эту – и следи за Лоуренсом. Когда глаза у него начнут вот так стекленеть, тыкай его в бок. – Мы не в английской школе, тут так нельзя. – Я слушаю, – сказал Лоуренс. – Из «ОМ» следует абсолютно радикальная вещь – все в математике можно выразить определенной последовательностью символов. – Лейбниц сказал это много раньше! – возмутился Руди. – Ну, Лейбниц предложил символы, которые мы используем в дифференциальном исчислении, но… – Я не про это! – И он изобрел матрицы, но… – И не про это тоже! – И он немного занимался двоичной системой, но… – Это софсем другое! – Ладно, Руди, говори, о чем ты. – Лейбниц изобрел базовый алфавит – записал набор символов для логических выражений. – Ну, я не знал, что в сферу интересов герра Лейбница входила формальная логика, но… — 10 —
|