|
В следующий понедельник Сойер опять явился пьяным. Все шахтеры собрались вокруг, выжидая, как поступит отец. “Сойер, — сказал отец, — в прошлый понедельник я тебя предупредил: если снова напьешься, уволю. Иди к учетчику, получи деньги и чеши отсюда”. (Кристине.) “Чесать” значит убираться ко всем чертям (смеется), и чем дальше, тем лучше. Сойер опять схватился за револьвер, но отец сказал: “Ты слишком пьян, чтобы стреляться со мной. И слишком пьян, чтобы драться. Иди получи свой заработок и чеши”. Шахта находилась далеко в стороне от нашего дома, где оставалась моя мать с двумя сестрами, одна старше меня, другая — младше. Сойер долго бродил в горах, пока добрался до нашего дома. Кто лазил по горам, знает, что это дело нелегкое. За это время Сойер изрядно протрезвел. Поэтому, когда он спросил у матери: “Миссис Эриксон, где можно найти вашего мужа сегодня в шесть вечера?” — она, ничего не подозревая, ответила: “Альберт хотел заехать в Каньон Дэвиса по какому-то делу и к шести вернется домой”. “К шести ты будешь вдовой”, — буркнул Сойер. Мать вбежала в дом и схватила ружье, чтобы разделаться с Сойером. Но когда она выскочила на крыльцо, ей стало не по себе, Сойера не было видно, но он мог спрятаться за любым крупным валуном и легко подстрелить ее, а с какой стороны — неизвестно. Она вернулась в дом и повесила ружье на место. К шести часам мать разогрела обед и оставила его на плите, чтобы не остыл. Вот и шесть часов, половина седьмого, без четверти семь, семь часов, половина восьмого, пятнадцать минут девятого, половина девятого, тридцать пять девятого, без двадцати девять, без пятнадцати, без десяти, без пяти, девять часов. Через несколько минут вошел отец. Мать поставила на стол горячую еду и спросила: “Почему ты опоздал, Альберт?” “Я заблудился и попал в Каньон Флоренс, а уж оттуда домой”, — объяснил отец. Мать разрыдалась и сказала: “Я так рада, что ты заблудился”. “Женщина, — удивился отец, — с чего это ты рада, что я заблудился? И плачешь почему?” Тогда мать рассказала отцу о Паскуде Сойере. “Поставь-ка шамовку обратно на плиту, чтобы не остыла”, — велел он матери, а сам взял свой револьвер и в потемках отправился в Каньон Дэвиса, чтобы разобраться с Паскудой Сойером. Не прошло и нескольких минут, как отец вернулся со смущенным выражением на лице. “Ну и дурак же я. Так он меня там и ждет. Да он уж, верно, из штата слинял”. (Эриксон смеется.) Эта история очень заинтересовала Барби. Я рассказал ей, как моя мать делала запасы на полгода вперед. Разумеется, каждый день пекли пирог из сухих яблок, и он так опротивел шахтерам, что однажды мать решила их побаловать и испекла пирог из кукурузного крахмала с корицей. Он имел бешеный успех. С тех пор это мой самый любимый пирог. Правда, жена и дочери внесли некоторые изменения в первоначальный рецепт. — 92 —
|