|
Непосредственно наблюдая внешнюю сторону поведения другого человека, воспринимающий его индивид в меру своего умения «читает» на основе контекста людских отношений выражаемое в этом поведении психологическое содержание. С. Л. Рубинштейн пишет об этом так: «В повседневной жизни, общаясь с людьми, мы ориентируемся в их поведении, поскольку мы как бы «читаем» его, т. е. расшифровываем значение его внешних данных и раскрываем смысл" получающегося таким образом текста в контексте, имеющем свой внутренний психологический план. Это «чтение» протекает бегло, поскольку в процессе общения с окружающими у нас вырабатывается определенный более или менее 27 Подробный анализ сущности и проявлений личности не входит в задачу данного исследования. Научное освещение проблемы личности в целом, а также и отдельных вопросов, входящих в эту проблему, дается в работах. Б. Г. Ананьева, Л. И. Анциферовой, Л. И. Божович, А. В. Веденова, А. Г. Ковалева, В. Н. Колбановского, В. А. Крутецкого, Н. Д. Левитова. А. Н. Леонтьева, В. С. Мерлина, В. Н. Мясищева, А. В. Петровского, С. Л. Рубинштейна, Ю. А. Самарина, Б. М. Теплова, Е. В. Шороховой, В. А. Ядова и других авторов. 29 автоматически функционирующий психологический подтекст к их поведению»28. В повседневных, ставших привычными для нас жизненных ситуациях, когда нет надобности глубоко проникать в смысл поведе- ; ния окружающих нас людей, в истинные мотивы их действий, процесс, раскрывающий действительное психологическое содержание их поведения, свернут. Но стоит другому человеку отойти от «само собой разумеющейся» манеры поведения или небезразличному для нас лицу «огорошить» необычным для него поступком, как процесс интерпретации их поведения выдвигается на передний план. Мы не просто регистрируем внешнюю сторону их поведения, а пытаемся психологически объяснить их поступки, для чего порой начинаем дополнительно наблюдать за ними. Особенность, на которую обратил внимание С. Л. Рубинштейн, •чрезвычайно существенна для понимания процесса познания людьми друг друга, в жизни, и границы, в пределах которых она дает себя знать, очень широки. Пока манера общения с другими, род занятий, качество труда, внешний облик, отклик на происходящие события, преследуемые цели, весь уклад жизни, присущие другому человеку, соответствуют образцам, которым привык следовать общающийся с ним субъект, последний обычно проявляет своеобразное «равнодушие» к .психологии другого. Он, так сказать, без сомнений и доказательств полагает, что у другого человека «психология» такая же, как и у него. И только когда образ жизни, манера вести себя, реагирование на происходящие события, внешний облик человека отходят от тех «образцов», которые в глазах общающегося с ним являются выражением «нормы», последний от регистрации внешней стороны поведения познаваемого человека переходит к психологической классификации его поступков, пытается дать им ту или иную оценку и понять этого •человека как личность. При этом он всегда сталкивается с определенными психологическими трудностями, которые являются, с одной стороны, следствием сложности познаваемой личности, а с другой —- вызваны неизбежной ограниченностью познавательных возможностей самого субъекта познания. — 27 —
|