Внеречевое общение в жизни и в искусстве. Азбука молчания

Итак, в своем анализе Н.Тарабукин подразделил плоскость кар­тины и сцены на четыре самостоятельные области (рис. 22).

Рис. 22

При: этом значение диагоналей определено следующим образом: 4—1 («пассивное»); 3—2 («активное»); 1—4 («входа»); 2—3 «(демон­стративное»).

Кроме того, Н.Тарабукиным замечено и канонически знаковое движение 3—4: «В каноническом сюжете "Благовещение" движение Гавриила к Марии всегда слева направо».

Все эти области можно определить как ведущие подразделы все­го континуума топоном.

Характеризуя со слов Морриса точку зрения С Лангер, Е.Я.Басин пишет, что он, «...признавая знаковый (символический) характер ис­кусства, в то же время отрицает, что искусство — это язык, поскольку нет "словаря", т.е. совокупности знаков с определенным значением. Моррис полагает, что если брать отдельный тон в музыке или линию в живописи, то действительно нельзя сказать, что они имеют опреде­ленное значение, и из них нельзя составить "словарь"» [1]. Однако на­ши рассуждения привели нас к обратному результату1. Линия в живо­писи имеет вполне определенное значение. Достаточно перечитать приведенный здесь конспект работы Н.Тарабукина.

Здесь уместно будет привести и высказывание Дельсарта: «Ис­кусство есть нахождение знака, соответствующего сущности», упо­мянутое С.М.Волконским.

1 Е.Я.Басин выразил автору свое согласие с изложенными в «Топономике» аргументами.

Топонома как знак ролевой функции

П.Богатырев пишет: «В опере 18 в. был уста­новлен следующий порядок: слева от зрителя стояли актеры, исполняющие главные роли, причем в порядке, соответствующем их дос­тоинству — слева направо. Герой, или "первый любовник", получал почетное место — первое слева, так как он играл обычно самое важ­ное лицо в пьесе... Следовательно, места, на которых стояли актеры, были знаком их ролей» [31].

Сопоставляя высказывания Н.Тарабукина и П.Богатырева, мож­но прийти к выводу, что определение П.Богатырева справедливо по отношению к персонажам живописи и сцены в любую эпоху. Если взглянуть на актеров, стоящих в разных местах сцены, то можно с большой долей уверенности определить, какую задачу поставил пе­ред ними режиссер, так как задача мизансценирования в том и со­стоит, чтобы найти соответствие местоположения и функции. То же можно сказать и о персонажах картины.

Для понимания психологической особенности топономики мысль П.Богатырева о том, что -«места, на которых стояли актеры, были знаком их ролей», — ключевая. Иначе говоря, место зани­маемое кем-либо по отношению к другим и определяет его роле­вую функцию.