Юнг и постъюнгианцы

Но Фрейд "разрушил" собственные идеи, по оценке Хилл­мана, говоря о несомненной связи между остатками событий дня, и сном буквально, и следовательно, рассматривал сновиде­ние через дневной мир. События дня для Хиллмана — это лишь сырой материал, который используется сновидением, они не есть сновидение. Подробное прочтение Хиллманом Фрейда приводит его к мысли, что иногда это и его позиция. Зачем, если снови­дение по своей сути совершенно чуждо жизни наяву, интерпре­тировать сновидение таким образом, чтобы сделать его реле­вантным дневному миру, "восстанавливая" его, используя слова Фрейда?

Метод Хиллмана предполагает быстрое вращение элементов сновидения, которое дает в результате временное затуманивание сознания, как при использовании каббалистического метода бы­строго вращения букв. Это открывает метафорическое измерение сновидения. Возвращаясь к сновидению М., отметим, что образ бедра явно привлекает к себе внимание. Бедро, сказала она, — это место, на которое женщины сажают ребенка; поэтому это нечто, имеющее отношение к женственности. "Бедро" также обозначает холодность или отстраненность и отсутствие выраже­ния таких сильных эмоций, как гнев. Поэтому перспектива Хиллмана была полезна на пути к типу формулировки или ин­терпретации, к которой он стремится. Психика М. объединила недостаток эмоций и женственность — и мы можем добавить, была связана с образом больничного ухода, не материнской за­боты. В следующей главе, в которой рассматривается архетипи-ческая психология, разъясняется связь образа и чувства, которую проводил Хиллман.

ОБСУЖДЕНИЕ

Получается головоломка: как двигаться в подземном мире и вместе с тем сохранять связь с личной жизнью пациента в днев­ном мире. Я не хочу терять преимуществ обеих перспектив, но в изображении Хиллмана и Ламберта они несовместимы.

Моя попытка разрешить эту головоломку предполагает рас­ширение того, что мы выделяем как сновидение. Хиллман про­водит выделение так, что я назвал бы это буквальным подходом к сновидению. То, что он выделяет как сновидение, ограничива­ется тем, что можно было бы записать (текст сновидения), не больше и не меньше. В этом проявляется подготовка Хиллмана как Классического аналитического психолога. Я предлагаю рас­сматривать сновидение и как собственно сновидение, и как то, что сновидению удается вовлечь в свою орбиту. Это включает релевантные части истории пациента, последующие события в его или ее жизни, связанные со сновидением — и прежде всего те части терапевтического взаимодействия, которые связаны со сновидением и питаются им.