Этнопсихология

Сведения о балтийских славянах в источниках ІХ-Х вв. остава­лись довольно отрывочными. Германцы вели с ними войны, фор­мально включали их в состав империи, здесь постепенно распро­странялось христианство, но, по существу, между германским и славянским миром оставалась непереходимая граница: повседнев­ная жизнь славян и остатков неславянского населения южного бе­рега Балтики германским авторам оставалась малоизвестной и малопонятной. Лишь в ХІ-ХІІ вв. появились сочинения, в которых давалось описание быта, верований и политического устройства славянских земель. Несмотря на естественную тенденциозность, свойственную всем христианским авторам, пишущим о язычниках, да еще о язычниках, ведущих активную борьбу против церкви, не­сущей им феодальный гнет, в большинстве описаний проскальзы­вает удивление высоким уровнем искусства, обилием продуктов, богатством городов. Раскопки, проводимые немецкими археоло­гами под руководством И. Херрмана, показывают, что примерно с VIII в. именно южный берег Балтики выходит на первый план в экономическом развитии. Не случайно, что через города южнобал­тийского побережья конца VIII в. поступает с востока (из Волжской Болгарии) арабское серебро - знаменитые дирхемы.

Скандинавы, как было сказано в предисловии, включаются в движение на восток лишь с конца X в., то есть два столетия спустя после того, как по этому пути пошли варяги, русы, в какой-то мере фризы. Скандинавские саги не знают никого из киевских князей ранее Владимира (978-1015) и никого из византийских императо­ров ранее Иоанна Цимисхия (ум. 976), причем последнего они зна­ли тоже не непосредственно, а по чужим воспоминаниям. Сага о йомских викингах дает представление о том, каким именно путем попадали скандинавы на Русь: они включались в движение по давно налаженным путям с южного берега Балтики на Ладогу и Новго­род, иногда, может быть, становясь и во главе смешанных славяно­норманнских отрядов. Как правило, у балтийских славян находили приют скандинавские язычники, изгнанные из своих стран. А из­гнанники обычно и верно служат своим покровителям, и быстрее ассимилируются в новой среде.

В работе выдающегося русского византиниста В.Г. Васильев­ского (1838-1899), в которой рассмотрены все сведения о варягах в Византии, показано, что норманны появляются там и вступают в дружину варангов (то есть варягов) уже после ее возникновения.

Примечательно, что варяги в Византии ни в XI, ни в XII в. не были католиками. В этой связи интересно упоминание христиан-«греков» в городах южного берега Балтики в источниках ХІ-ХІІ вв.: в Европе «греками» часто называли ирландских миссионеров, яв­лявшихся носителями особого варианта христианства, более близ­кого востоку, чем западу. Влияние ирландской церкви сохранилось и позднее на севере Европы, в том числе и на Руси. С ним, в част­ности, связаны известные на северо-западе каменные кресты, про­образы которых находятся в Ирландии. Кельтское влияние отра­жалось в Житии Антония Римлянина и в самом создании Антоние-ва монастыря в Новгороде в начале XII в. Знакомство с ирланд­ской практикой проявляется и в известном рассуждении доместика этого монастыря Кирика (ок. 1136 г.) о замене епитимий заказны­ми литургиями.