Этнопсихология

Затем Рим стремился обезглавить варварские племена, чтобы таким образом ослабить врагов римского народа. Теперь Констан­тинополь делает побежденных и поверженных варварских вождей своими патрициями, подчиняя таким образом и варваров машине власти. И руководствовались цезари ничуть не христианскими за­поведями любви к ближнему. «Ближнего» они как раз не любили и боялись. Как гласит народная мудрость, «хозяин кормит собак, да­бы укрощать непослушное стадо». Для охраны империи нужны воины чуждой подданным крови. Вновь и вновь подтверждается закономерность: власть, оторвавшаяся от своего народа, более всего его-то и боится.

Стремление понять власть изнутри, психологически, сущест­венно обогащает и понимание ее социальной природы. У варваров власти обычно выбирались для решения каких-то общественных дел. На востоке же власть столетиями, а то и тысячелетиями ото­ждествлялась, с господством. Как господство предстает она в Вет­хом завете, и христианство принимает формулу «всякая власть от бога», стремясь примирить подданных с заведомо негодным управлением. Не только государства, народы гибли от дурного правления, как это случилось с персами. Вообще «люди связаны совестью, империи - насилием».

В работе «К критике гегелевской философии права» вскрывает­ся суть монархическо-бюрократического государства, в котором господствующий класс выдает свой частный интерес за всеобщий, а бюрократия - корпоративные интересы за государственные. «Бю­рократы - иезуиты государства и его теологи», - концентрирует мысль Маркс. «Бюрократия считает самое себя конечной целью государства... Государственные задачи превращаются в канцеляр­ские задачи, или канцелярские задачи в государственные. Бюрокра­тия есть круг, из которого никто не может выскочить. Ее иерархия есть иерархия знания. Верхи полагаются на низшие круги во всем, что касается знания частностей, низшие же круги доверяют верхам во всем, что касается понимания всеобщего, и, таким образом, они взаимно вводят друг друга в заблуждение.

Бюрократия есть мнимое государство наряду с реальным государ­ством... Всеобщий дух бюрократии есть тайна, таинство. Соблюде­ние этого таинства обеспечивается в ее собственной среде ее иерархи­ческой организацией, а по отношению к внешнем миру - ее замкну­тым, корпоративным характером. Открытый дух государства, а также и государственное мышление представляется поэтому предательст­вом по отношению к ее тайне. Авторитет есть поэтому принцип ее знания, и боготворение авторитета есть ее образ мыслей».