Этнопсихология

По мнению Л.Л. Шахматова, первоначальное летописание за­рождается при Ярославе Мудром (древнейший Киевский свод да­тировался 1039 г.). Советские ученые М.П. Тихомиров, Л.В. Череп­ний, Б.А. Рыбаков указали на вероятность ведения летописи уже в княжение Владимира, вскоре после принятия христианства. И дей­ствительно, в летописи 996 г. является как бы завершением какого-то рассказа о предшествующих временах. Под 997 г., видимо позд­нее, было добавлено легендарное сказание «о белгородском кисе­ле». А затем, до конца правления Владимира, даются лишь от­дельные краткие сведения, почерпнутые из синодиков или погре­бальных надписей.

Позднейшие летописцы не просто переписывали предшест­вующий текст. Что-то они добавляли, что-то опускали. Летопись оставалась полем идеологической борьбы, ареной борьбы соперни­чающих политических группировок, княжеских фамилий и родов. Поэтому и текст до 996 г. не сохранился полностью в том виде, как он некогда был написан, а в летописном изложении в этих хроноло­гических пределах есть позднейшие вставки, отражающие взгляды другой эпохи.

Принципиальное значение имеет, естественно, вопрос о перво­начальном составе древнейшей летописи. Мнения ученых в этой связи расходятся. Все признают, что древнейший текст не знал ска­зания о призвании варягов, что последнее было включено в лето­пись либо в XI, либо даже в XII в., хотя на севере оно, конечно, могло жить долго и за пределами летописной традиции. Первона­чальный текст, видимо, не знал и разделения на годы. По летопис­ному тексту в пределах X в. заметно, как хронологическая канва привносится извне, разрывая связное изложение. А это обстоя­тельство может иметь и принципиальное значение. Дело в том, что «повесть» и «летопись» - это разные жанры. Повесть предпо­лагает связное изложение какой-то конкретной темы, тогда как летопись - это запись разнородных событий, происшедших в том или ином году. Практически это означает, что название «Повесть временных лет» могло относиться к недатированному сказанию о начале Руси и первых киевских князьях, тогда как авторы конца XI и начала XII в. вели «летописание», распределяя различные мате­риалы по годам.

Особенно важно правильно продатировать этнографическое введение «Повести временных лет». Дело в том, что в нем идет речь о древнейшем периоде славяно-русской истории. Если счи­тать, как это часто делают, что введение написано лишь в XII в., то ценность его как источника минимальна. Другое дело, если речь идет именно о введении в первоначальную историю полян-руси, которая явно в первую очередь интересовала составителя «Повес­ти». В таком случае летописец мог иметь дело с вполне живыми еще традициями и преданиями.