Теория языка

Правильно и вполне понятно, что контактный и дистантный композиты несколько отличаются друг от друга по тем фонетическим и фонематическим характеристикам unitas multiplex[261], о которых мы говорили. Будучи поборником внутреннего подхода, Бругман внес в определения Пауля и Вилльманса как сторонников внешнего подхода поправку, которая в наикратчайшей формулировке звучит примерно так: вы правы, когда указываете, что контактный композит подвергается целостному акцентному оформлению (Akzentgestaltung), на которое не способен дистантный композит; вы правы, когда указываете на вытекающие отсюда последствия; по–латыни чисто синтаксическое соединение, соответствующее supplico vos 'умоляю вас', звучит как sub vos placo, а не как sub vos plico (см.: Brugmann. Ор. cit., S. 394); к тому же в истории языка контактному композиту чаще выпадает участь быть в изоляции, чем дистантному, хотя такое может случиться и с этим последним; ср. нем. wahrnehmen 'вocпpинимaть, соблюдать' или durchbleuen 'отлупить' (ср.–верх. — нем. симплекс bliuwen 'бить, ударять' в качестве симплекса перестал существовать). Но одной вашей характеристики недостаточно. Пусть не те же самые, но должны быть хоть какие–нибудь внешне выраженные гештальтные связи, например музыкальные, которые бы объединили в каждом случае употребления члены дистантного композита в единое целое.

Сематологически важной особенностью такого целостного в звуковом отношении слова–единства (Wort–Einung) является тот факт, что внутри него не полностью исчезают синтаксические моменты. Если я объединяю активный глагол с именем в композит, то может оказаться, что имя окажется в падеже объекта, как в примере Schuhmacher 'сапожник, букв. делатель сапог', или в падеже субъекта, как в Meistersinger 'мейстерзингер, букв. мастер–певец'. Gesundbeter 'знахарь, букв. молитель здоровья' и Hellseher 'ясновидец' иллюстрируют другие типы глагольных дополнений, a Weihgabe 'священный дар' и Leihgabe 'нечто, данное во временное пользование' объясняют, как, даже несмотря на именную форму второй составной части, глагольный корень может различными способами сохранять свое управление и т.п. Мы можем лишь подчеркнуть, что этим отношения чрезвычайно интересны и поучительны, но, будучи теоретиками языка, ни в коем случае мы не можем по своему вкусу подвергать их систематическому анализу. Все же напоследок стоило бы каждое систематическое рассмотрение заключать содержательным выводом о том, что в значении композиции многое дается намеком и нуждается в уточнении сообразно с предметом, как в серии слов: Backofen, Backstein, Backobst 'духовка, кирпич, сухофрукты'[262] и т.д., — к рассмотрению которой мы то и дело возвращаемся. Тот, кто когда–либо стоял перед необходимостью изложить по–английски научные идеи, сформулированные на немецком языке, может красочно рассказать о часто возникающих затруднениях, связанных с потребностью эксплицировать по–английски лишь намеченные по–немецки отношения; по моему опыту, это, как правило, удобные немецкие композиты, которые там почему–то отказываются принимать банковскими чеками и заставляют разменивать.