Теория языка

В сознании наших современников эта старая проблема также существует, хотя и под другими названиями: если, например, психолог выступает в защиту «единого представления», «целостного восприятия» и т.п., то он тем самым отвергает принцип «совокупности, или агрегата», принцип «атомистов». Языковые явления до сих пор еще не были объектом специального изучения гештальтпсихологии, тем не менее к ним часто апеллируют для доказательства ряда важнейших положений. Действительно, наиболее очевидным для каждого примером агрегата kat' exochen являются конструкции с союзом «и» (сочинительные комплексы); с другой стороны, столь же убедительным примером феномена, для анализа которого концепция Лейбница не является вполне удачной, обычно служит предложение естественного языка; совершенно очевидно, что предложение есть нечто большее и нечто иное, чем совокупность слов. Четкое противопоставление «целостной идеи (гештальта)» и «простого соположения (сочинительного комплекса)» было проведено в рамках школы Мейнонга; так, в указанном смысле оно было использовано, в частности, в 1904 г. Р.Амезедером[205]. Отличие предложения от простой совокупности слов не надо было при этом формулировать и описывать заново, поскольку, с тех пор как с помощью примеров типа S есть P (предложения из Onoma и Rhema в аристотелевской терминологии) был показан синтез суждений, это отличие никогда всерьез не подвергалось сомнению.

Мы не собираемся вдаваться в проблему «субстанции», чтобы защитить тезисы монадологии или, напротив, отдать предпочтение сторонникам концепции синтеза; не будем увлекаться проблемой «субстанции», а останемся во владениях сематологии и попытаемся исследовать, могут ли быть верны по отношению к знаковым структурам (Zeichenhafte Gebilde) оба утверждения одновременно: утверждение об их агрегатной природе, с одной стороны, и утверждение об их синтематической природе — с другой. По–видимому, дело обстоит именно так; например, отношение между словами и фразовым единством таково, что после того, как «агрегатное» рассмотрение сослужило свою службу и уже не может ничего дать для того, что еще могло бы быть сказано, требуется изменение угла зрения, перемена ракурса, которые могут быть описаны без всякой таинственности, без малейшего налета мистики или парадоксальности. Поскольку в предложении имеются как символы, так и поле, то учитывая эту двойственность, можно без всякого противоречия в одном случае получить результат, равный п, а в другом — результат, равный 1. В свою очередь п должно и может быть определено (в том числе и Лейбницем) как сумма, в отличие от элементов поля, не образующих символической суммы.