Становление личности

тий, как это делает, согласно гештальттеории, любая другая динамическая система. Но большую часть времени поведение свободно от воздействия эго-системы.

Более влиятельной — благодаря своей экспериментальной плодотворности — оказалась трактовка этого вопроса Левином18. Хотя он редко использует термин эго, он также принимает во внимание центральную субсистему внутри личности. Не все поведение связано с эго, но многие из экспериментально полученных результатов могут быть объяснены только ссылкой на специальный тип напряжения, которое су­ществует, когда «вовлечено» эго. Совершенно очевидно, что меняющийся уровень притязаний является феноменом эго-напряжения. Насыщение, замещение, инкапсу­ляция, сопротивление, ирреальность и силовое поле — все это левиновские понятия, характеристики которых представляют различные свойства эго-напряжений19.

Ясно, что Левин в не меньшей степени, чем Коффка, хочет избежать пред­ставления об эго как единой целостности и предпочитает рассматривать его как ва­рьирующий набор сил, которые пробуждаются всякий раз, когда личность вступает в некоторые новые и возможно опасные отношения с окружающей средой.

Эго как субъективная организация культуры. В последние годы, как всем изве­стно, происходило сближение психологии, психоанализа и социальной антрополо­гии. В результате этого симбиоза создана новая концепция эго. Образ себялюбивого и несоциализированного эго, завещанный нам Штирнером и Ле Дантеком, был рас­ширен. Шериф, например, обращает внимание на то, что хотя эго не является «ге­нетической психологической формацией», оно приобретается ребенком под непре­станным воздействием со стороны родителей, учителей и товарищей, и в результате эго «состоит главным образом из социальных ценностей»20. Так как процесс сегре­гации эго в детстве преимущественно достигается приобретением ребенком имени, статуса, кодекса поведения, социального чувства вины и социальных стандартов для вынесения суждений, Шериф заключает, что эго является не чем иным как соци­альной частью человека21. Эта авторская позиция экстремальна. Ведь если эго явля­ется не чем иным, как «социальным в человеке», непонятно, как называть все ан­тисоциальные импульсы и стремления, которые обычно именуют эгоистическими!

Взгляд Кантрила сходен, но менее экстремален, чем взгляд Шерифа. Кантрил допускает, что «человеческое эго и, следовательно, тот способ, каким он себя рас­сматривает, вовсе не всегда полностью определяются окружающей культурой»22. Но то, что индивид относит к самому себе, несомненно, большей частью социально детерминировано. Когда срывают национальный флаг, он оскорбляется; когда делают презрительные замечания о его родителях, он вмешивается; когда его кандидат на выборах проигрывает, он терпит поражение.