|
Пока же в методологической атмосфере тех лет всё большее значение приобретали позитивистские лозунги. Позитивистски ориентированные методологи науки стали утверждать, что вообще бессмысленно говорить о том, чего нельзя непосредственно наблюдать в эксперименте. Особенно симпатичной такая позиция тогда казалась физикам. 197 Это настроение среди естественников не могло не отразиться во взглядах психологов, строящих психологию по образцу естествознания. (Не случайно крах позитивизма и отказ большинства психологов от бихевиоризма произошли в дальнейшем почти одновременно). Вот эту-то методологическую установку и воплощал бихевиоризм — мол, бессмысленно обсуждать то, что не поддается экспериментальному изучению, Уотсон иронизировал: и через двести лет, если только метод самонаблюдения не будет окончательно отброшен, психологи всё ещё не будут иметь единого мнения о том, имеют ли звуковые ощущения качество протяженности, приложимо ли качество интенсивности к цвету, существует ли глубокая связь между мыслительными процессами и образами, имеются ли различия в «психической ткани» между образом и ощущением и т. п. Бихевиоризм начал очищать психологию от бессодержательных понятий и проблем. Стоит признать, что этот очистительный дождь принес психологии немалую пользу. Бихевиоризм предъявил более высокие требования к чистоте эксперимента: к описанию процедуры эксперимента, к контролю за его условиями, к статистической обработке данных. Бихевиоризм не претендует на выявление жестких причинных связей, и в психологический эксперимент начинают активно внедряться вероятностные параметры. Не случайно многие популярные методы прикладной статистики были разработаны в связи с задачами, поставленными психологами, а зачастую — и самими психологами. Умение экспериментировать стало для психолога профессионально важным качеством. Постепенно вырабатывается канон описания экспериментальных данных в научных статьях, что тоже в немалой степени способствовало формированию требований к экспериментальной деятельности. Бихевиористы не только проводили эксперименты. Они даже открывали законы. Классический бихевиористский закон — закон эффекта, открытый Э. Торндайком, — гласит: в случае, если какое-то действие приводит к желательным результатам, вероятность его повторения возрастает, а если к нежелательным последствиям — снижается. Мне трудно оценить величие и оригинальность этого закона. Но экспериментально он был тщательнейшим образом обоснован. Торндайк накормил в своих «проблемных клетках» массу голодных кошек, которые научились методом «проб и ошибок» тянуть за верёвку или снимать крючок, чтобы выходить из клетки и получать пищу. Он построил кривые научения и убедительно показал: чем больше проб совершает животное, тем меньше оно делает ошибок. — 171 —
|