|
обусловленных привходящими, случайными обстоятельствами, не характерными для данного человека, но и наличие внутренних противоречий в многоплановой совокупности тенденций, составляющих психический склад человека. Нельзя оторвать то, что составляет специфическую характеристику воли как таковой от всего того, что стоит за ней. В каждом реальном волевом акте, никак не сводящимся только к тому, что заключено в понятии <волевой акт> и включено в его определение, всегда так или иначе участвуют в качестве то резонаторов, то обертонов, не только усиливая или ослабляя, но и качественно видоизменяя его, все тенденции, входящие в психический склад личности; поэтому взятый в своей конкретности всякий волевой акт выражает не только побуждение, связанное с целью именно данного волевого действия, но и - более или менее адекватно - личность в целом. Воля как определенным образом организованная совокупность желаний, выражающихся в поведении, в регуляции действий, относится к побудительной, а не к исполнительской регуляции, о которой идет речь при различении произвольных действий и движений'от непроизвольных. В плане побудительной регуляции воля означает переход от потребностей как непосредственно действующих побуждений к мотивам или побуждениям осознанным, оцененным с точки зрения общественных норм и интересов и принятым человеком*. Специальная форма регуляции движения осуществляется в результате его автоматизации. Обычно суть автоматизации усматривается в переносе регуляции действия со зрительных, вообще экстеро- цептивных, внешних сигналов на проприоцептивные, внутренние, идущие от органа (руки), выполняющего движение. Такая интерпретация таит в себе серьзную опасность. Она грозит оторвать движение от условий, при которых оно должно совершиться, между тем как автоматизация заключается как раз в связывании автоматизируемых движений с определенными объективными условиями так, чтобы они стали для данных движений пусковыми сигналами. При автоматизации, связывающей целый ряд движений в единое целое, роль проприоцептивных сигналов, сигнализирующих о передвижении органа, осуществляю- щего движение, увеличивается, но совершенно очевидно, что всякая сигнализация о перемещении органа (например, руки) в пространстве должна сигнализировать об изменении ее положения по отношению к предметам внешнего мира. Поэтому проприосигналы могут участвовать в регуляции движения, только поскольку они условно-рефлекторно связаны с экстероцептивными сигналами от предметов внешнего мира. — 304 —
|