|
Сказанное, конечно, ни в коем случае не умаляет значения исследований физиологии мозга, в том числе и опыта моделирования его деятельности. Мозг — такая же тайна и загадка, как и сознание, но это разные тайны, а не одна. Их различению мешает язык, самомнение, эгоцентризм: «в моей голове родилась мысль», «в моем мозгу зародилась идея» и т. п. Вот что писал по этому поводу М. М. Бахтин, анализируя творчество Ф. М. Достоевского: «Идея — как ее видел художник Достоевский — это не субъективное индивидуально-психологическое образование с «постоянным местопребыванием» в голове человека; нет, идея интериндивидуальна и интерсубъективна, сфера ее бытия не индивидуальное сознание, а диалогическое общение между сознаниями. Идея — это живое событие, разыгрывающееся в точке диалогической встречи двух или нескольких сознаний» (1994. С. 294). Здесь ключевое слово — между. Вот в этом «между» и находится семиосфера. Она не только экстрацеребральна, но и интериндивидна. А раз так, то она объективна. Поучительное для педагогов и психологов пояснение объективности дает Г. Г. Шпет: «Идея, смысл, сюжет — объективны. Их бытие не зависит от нашего существования. Идея может влезть или не влезть в голову философствующего персонажа, ее можно вбить в его голову или невозможно, но она есть, и ее бытие нимало не определяется емкостью его черепа. Даже то обстоятельство, что идея не влезает в его голову, можно принять за особо убедительное деказательство ее независимого от философствующих особ бытия» (1989. С. 422). Сложнее отделить сферу знаний от сферы умений, которую называют техносом, или техносферой, хотя когда-то слово «техне» означало и знания, и умения, и мастерство, и искусство. Сегодня это другое. Сложно отличить сферу знаний и от духосферы, в которую чаще всего поселяли совесть и мудрость — Софию. Все эти сферы, конечно, пересекаются. Более того, они имеют один источник. Это — душа, непременными атрибутами которой издавна считаются познание (семиосфера), чувство (духосфера) и воля (техносфера). Понятие «духосфера», введенное П. А. Флоренским, постепенно возвращается в культуру, для которой более привычны представления о ноосфере и техносфере. Человеческая мысль, в соответствии с прогнозами В. И. Вернадского, действительно стала геологической силой. Подчеркнем: мысль, а не разум (не ноо). Можно даже сказать сильнее: техносфера если и не задушила ноосферу в колыбели, то не позволила ей нарастить мускулы. К голосам разума человечество издавна прислушивается вполуха, а порождения техносферы весомы, грубы, зримы, они всегда перед глазами. Техносфера проще, понятней, удобней. Вновь прислушаемся к языку. Техносфера стала технократией или технократия создала техносферу — это не суть важно. А ноосфера — 259 —
|