|
Начав в 1913 г. работу над диссертацией, Корнилов для изучения реакций разработал методику учета реакции испытуемого сразу по трем показателям – времени, силе и динамике протекания реакции. В этом плане показательна написанная Корниловым в 1916 г. статья «Конфликт двух экспериментально-психологических школ» [25], в которой он попытался экспериментально выяснить методический спор между школой В. Вундта и школой Н. Аха относительно соотношения в эксперименте субъективной и объективной сторон и их учета. Разрешение конфликта Корнилов видел в компромиссном подходе: «Только непротиворечивое единство объективных и субъективных данных, их взаимное пополнение и обоюдный контроль – вот, по нашему мнению, единая прочная основа полного и однозначного в своих результатах эксперимента. Таковым представляется нам разрешение этого конфликта, поскольку мы подходим к рассмотрению его с чисто методической стороны. Мы полагаем, что в этом столкновении двух экспериментально-психологических школ школа Вундта и Титченера занимает более крепкую позицию, нежели школа Вюрцбургская» [25, с. 327-328]. Скорее всего именно здесь, в этих словах, заключена в зародыше будущая идея Корнилова о реактологии, а затем и марксистской психологии как синтезе объективной и субъективной психологии, причем все-таки больше предпочтений отдается одной из сторон, а именно, объективной психологии (рефлексологии, бихевиоризму). Подчеркнем, что данная статья позже была включена Корниловым в расширенном виде, но без каких-либо принципиальных изменений, в качестве пятой главы «Методика постановки опытов» в монографию «Учение о реакциях человека …» [86]. Г.И. Челпанов к формирующимся индивидуальным особенностям К.Н. Корнилова-психолога относился спокойно. Об этом мы можем судить из слов П.П. Блонского, который писал о Г.И. Челпанове: «Будучи сам без ярко выраженных собственных взглядов, он не нажимал на своих учеников, чтобы они непременно имели такие-то определенные взгляды. Больше того: я считаю счастьем для себя, что учился именно у него, популяризатора, педагога, а не философа. Именно благодаря этому я получил редкую в тех условиях возможность идти своим собственным путем» [4, с. 65]. Необходимо также отметить, что еще за два года до первого психоневрологического съезда, в январе 1921 г., Корнилов считал, что «основным биологическим моментом для всякого живого существа служит явление реакции, способность отзываться на внешние раздражения»; для всестороннего изучения этого явления «необходимо выделение особой научной дисциплины – реактологии, составляющей ответвление биопсихологии» [26, с. 102]. — 57 —
|