|
К.Н. Корнилов поступил в Московский университет в 1905 г. в возрасте 26 лет. До этого он окончил Омскую учительскую гимназию и семь лет (1898-1905) проработал учителем «в глухом сибирском селе Алтайского края» [22, с. 5]. По окончании учебы в университете в 1910 г. Корнилов был оставлен при университете для подготовки к преподавательской и научной деятельности, говоря современным языком, стал аспирантом. В 1915 г. Корнилов состоял старшим ассистентом при Психологическом Институте, еще через год он стал приват-доцентом по экспериментальной психологии. К этому времени Корнилов уже практически завершил свое диссертационное исследование, посвященное экспериментальному изучению реакций. В 1921 г. Корнилов по поручению Народного комиссарата просвещения открыл педагогический факультет при втором Московском университете. Корнилов был назначен деканом этого факультета и профессором кафедры психологии. После реорганизации факультета в педагогический институт Корнилов до конца своей жизни был заведующим кафедрой психологии этого института. Без преувеличения можно сказать, что Корнилов был одним из творцов советской психологии. Ведь именно он впервые в 1923 г. высказал идею о необходимости построения особой науки – марксистской психологии. В качестве конкретной реализации этой идеи он предложил свое разработанное еще до знакомства с марксизмом «учение о реакциях» – реактологию. В 20-е годы реактология была одним из ведущих направлений в советской психологической науке. Не случайно в вышедшей в США книге «Психологии 1930» [69] психология в СССР была представлена в разделе «Russian psychologies» тремя направлениями – теорией высшей нервной деятельности И.П. Павлова [68], рефлексологией В.М. Бехтерева [70] и «психологией в свете диалектического материализма» К.Н. Корнилова [66]. Марксистская психология (она же – реактология) Корнилова была той отправной точкой, от которой в 20-е годы и позже отталкивались (правда, не столько в смысле опоры, сколько в смысле неприятия и отказа) другие советские психологи-теоретики, занимавшиеся марксистскими проблемами психологии – Л.С. Выготский [13], А.Н. Леонтьев [32], С.Л. Рубинштейн [47]. Но, как это ни парадоксально, в начальный период своей научной биографии Корнилов был (что хорошо видно по его публикациям до 1922 г. включительно) ярко выраженным психологом-экспериментатором и не испытывал тяги к сложным философским и теоретическим вопросам психологии, на которые он выходил лишь постольку, поскольку это требовалось при рассмотрении проблем, связанных с организацией и проведением лабораторного эксперимента: при обосновании методики, сравнении, интерпретации и обобщении результатов и т.д. Отсюда легко понять, что если Челпанов в своих работах почти ничего не говорил о марксизме, то Корнилов, имея ориентацию на вопросы экспериментальной психологии, знал о марксизме и того меньше, т.е. совсем ничего. Но, как это ни парадоксально, именно это и привело Корнилова в 20-е годы к идее о возможности построения особой «марксистской психологии». По публикациям вплоть до 1922 г. мы можем конкретно судить, какие проблемы интересовали Корнилова как психолога. — 56 —
|