|
к нему. Следовательно, действие, представляя собой внешнюю форму, обладает внутренней формой. Когда в качестве последней выступает слово, действие становится произвольным, а в пределе — свободным. В Древней Руси, да и в других культурах употребляли термин "духовное" или "умное делание". Это такой же кентавр, как "умная душа". Кстати, они эквивалентны по своему смыслу. Попробуем обернуть внешнюю и внутреннюю формы. Возьмем в качестве внешней формы слово. Оно может быть вполне эквивалентным действию, замещать действие, быть действием. Например, предложение руки и сердца — это не просто информация, содержащаяся в высказывании. Это действие, акт, поступок. Ведь недаром С. Эйзенштейн назвал голос "звуковой конечностью", то есть средством дальнего или ближнего действия. Если оставить в стороне случаи полного совпадения действия и слова и обратиться к обычному осмысленному высказыванию — слову, — то оно имеет не менее богатую внутреннюю форму, чем действие. Разумеется, ее составляющей выступает и "образ мира в слове явленный" (Б. Пастернак). Внутренняя форма слова была достаточно полно эксплицирована Г. Г. Шпетом в книге с таким же названием еще в 1927 г. Благодаря тому, что действие также выступает в качестве существенной составляющей части внутренней формы слова, последнее приобретает черты предметности, осмысленности, активности. Оно полагает себе реальную цель, становится свободным. Истинно свободное слово самодостаточно, оно не нуждается ни в каких внешних подпорках (авторитетах), оно богато и убедительно своим внутренним содержанием. Это не исключает того, что оно может быть пустым или "полым". Свободное действие и свободное слово имеют богатое, а не нищее, внутреннее пространство или, как сказал бы О. Мандельштам, "пространства внутренний избыток". Этот избыток является условием автономии, свободы и достоинства личности, источником новых культурных форм, а не только местом ассимиляции, присвоения или интериоризации уже существующих. Если вернуться к теме нашего обсуждения, то наиболее перспективной задачей является разработка теории свободного действия, являющегося источником формирования и развития ответственного сознания и независимой личности. Мы еще обсудим возможные пути решения этой задачи. Вместе с тем, возникла новая ситуация, в которой деятельность и действие продолжают выполнять многие методологические функции. Но вместе с этим обновился и старый многообещающий предмет психологического исследования — сознание. Перспективы их взаимоотношений видятся нам в настоящее время поливариантными. Первый вариант состоит в полном переходе к новому — 113 —
|