|
Крайне распространенным является печальный, но тем не менее поучительный, опыт ряда психологических направлений, которые, обращаясь к физиологии, утрачивали предмет своего исследования — реальную психическую деятельность — и пытались обрести твердую почву или собственную "физику" в физиологии мозга. В этом нет большой беды, если дело ограничивается лишь подменой одной реальной области исследования другой, не менее реальной, скажем, когда психолог меняет объект исследования, например после изучения процесса запоминания у человека начинает изучать память на нейронном уровне. В этом случае нужно помнить лишь, что мы пока не знаем, каковы реальные взаимоотношения этих сфер исследования. Много хуже, когда происходит вербальное отождествление двух различных реальностей или даже подмена психологической реальности вымышленной квазифизиологической реальностью. Таких примеров множество. Это установление изоморфизма между представляемыми конфигурациями и электрокортикальными полями, постулат о тождестве между действием и рефлексом, образом и акцептором действия (или сенсорным синтезом), речью и второй сигнальной системой. В таких случаях исходят из невысказываемой предпосылки о том, что психологическая реальность подчинена физиологической, хотя она может служить предметом объективного изучения, но все же подчиняется законам физиологии. Едва ли это положение может служить надежной платформой сотрудничества психологии и физиологии. А. Н. Леонтьев писал: "Сейчас мы уже не можем подходить к мозговым (психофизиологическим) механизмам иначе как к продукту развития самой предметной деятельности" [8, с. 107]. Такое понимание помогает верно ориентировать поиски формирующихся физиологических функциональных систем, или "подвижных физиологических органов". Вместе с тем обращение к поискам физиологических механизмов не может быть оправданным на любом уровне психологического анализа предметной деятельности. А. Н. Леонтьев, разумеется, прав, говоря далее о том, что "выделение в деятельности действий и операций не исчерпывает ее анализа. За деятельностью и регулирующими ее психическими образами открывается грандиозная физиологическая работа мозга" [8]. Эта, как нам представляется, в принципе бесспорная, но несколько преждевременная, апелляция к физиологии нередко с энтузиазмом принимается психологически мыслящими физиологами или физиологически мыслящими психологами. Они в большинстве случаев из глубин собственного духа извлекают некие конкретные физиологические механизмы высших психических функций, а проще говоря, заменяют содержательные в своем контексте психологические понятия и термины псевдофизиологической фразеологией. Логика этих подмен и замещений, как правило, довольно проста. Алгоритмам внешней предметной — 115 —
|