|
Q1=Т+ Тхх. перед персонажем Х лежит не плацдарм Т, а картина этого плацдарма, отраженная им самим.. Это случай «солипсоидного» внутреннего мира. Реальность Т с позиции персонажа. Y всегда выступает лишь как элемент его внутреннего мира. Осознание своего подлинного состояния Q1 посредством оператора w=1+ x2 вновь приводит к солипсоидному внутреннему миру, т.е. тип этого внутреннего мира замкнут относительно данного оператора. Действительно, (Т+ Qxx) (1+ x2) =T+ Q'xy. Оператор осознания 1+ х2 обрекает персонажа вступать в отношение с реальностью лишь как с элементом своего внутреннего мира. Если подобный персонаж выступает в роли внешнего исследователя, то член Т в «лежащем перед ним многочлене» будет отсутствовать. Этому оператору осознания соответствует рис. 6. Прямой канал от экрана сознания к персонажу отсутствует. Существует лишь канал, идущий к персонажу Х через человечка Х. Рассмотрим оператор w=1+уx. Его однократное применение порождает многочлен Q1=T+Tyx. Мир, лежащий перед персонажем Х,—это феномен, протекающий внутри другого персонажа. Это патологическое состояние в силу справедливости соотношения i [T+Qyx](1+yx}=T+Q' yx также является замкнутым. Подобному оператору соответствует рис. 7. Непосредственная связь между персонажем Х и экраном сознания, как и в случае солипсоидного экрана, отсутствует. Канал проходит через персонажа Y. Рассмотрим оператор w=1+x+x2. Персонаж, «вооруженный» таким оператором, производит «двойное» осознание. Факт отражения сам одновременно отражается (рис. 8). Нетрудно видеть, что простейшему оператору w= 1 +х будет соответствовать изображение, представленное на рис. 9. Рассмотрим более сложный оператор осознания, который нам понадобится впоследствии: w=1+x+yx+zx+yzx. Его многократное применение будет порождать многочлены вида Q' = Т + [Q+ Qy+ (Q'+ Qy)z]x. С позиции Х любая картина или мысль, осознанная им как собственная, имитируется персонажем Y, а персонаж Z, также имитируя любую мысль и любую картину, осознанную персонажем Х как собственную, имитирует сам факт имитации персонажем Y картин и мыслей, осознанных персонажем Х (рис.10). Вне экрана уже расположен своеобразный коллектив персонажей, который неустраним актом осознания. Эти персонажи находятся в различных отношениях имитационной субординации. Можно предположить, что подобный оператор осознания отражает некоторые черты православного и католического мышления. Бог—это персонаж Z, священник—персонаж Y. Процедура исповеди служит средством «поддержания» этого оператора осознания. Персонаж Y с позиции Х, присутствуя актуально, «мажорирует» его внутренний мир. При подготовке к исповеди и в ее процессе внутренний мир вербализуется и приводится в удобный для «мажорирования» вид. Функция персонажа Y в этой ситуации заключается в активизации процесса самоосознания, ибо без наличия самоосознанных картин во внутреннем мире Х не может произойти их отражение во внутреннем мире Z — 14 —
|