|
39 В.А. Шкуратов. Историческая психология Современная психософия в своих откровениях о душе, как и древняя, пользуется мифом. В XX в. пестрая компания неомифологов критикует современную индустриальную цивилизацию и ее главнейшую часть - экспериментальную науку, от имени более <простой> и ранней учености-мудрости, причем, амальгамированной с этой наукой. В своей наиболее отчетливой доктринальной форме мифологизм претендует на роль <третьей силы> в придачу к известной дихотомии <гуманизм - сциентизм>. Он производит дополнение диады до триады <мифологизм - гуманизм - сциентизм>. На самом деле в схеме придется оговорить коррективы. Упомянутые позиции - всего лишь точки отсчета в континууме идей и познавательно-докт-ринальных установок. В конкретных работах мы находим смесь разных воззрений. Европейское человечество давно и поголовно охвачено школьным образованием, массовыми электронно-информационными средствами. Люди, взявшие на себя представительство неокультуренных глубин, вполне образованны. Более того, они относятся к наиболее рафинированной и утонченной части академического мира. Лидеры неомифологизма берут на себя труд ресин-^"зировать в индивидуальном усилии весь путь европейского (и всечеловеческого) духа, опираясь на то, что не захвачено машиной научного исследования и поточного производства ценностей. Вот один из первых в обойме почтенных неомифологизаторов и критиков - М. Хайдеггер. Знаменитый немецкий философ считал европейскую цивилизацию исполнением метафизического проекта. Метафизика же задает вопросы о последних основаниях мира, но отвечает так, чтобы бытие (Sein) сокрыть и раздробить надистинкции и предметы, превратить его в сущее (Wesen), охватить объяснением все, но оставить за скобками постижения само бытие. Хайдеггер находит отношение подлинного бытия на самом краю европейской учености - у Гераклита и других досократиков, т.е. до тех пор, пока подлинность не была сокрыта метафизикой Платона и Аристотеля. Этот далекий край надо переоткрыть и вер-Введение нуться туда. По мере углубления в историю искомая эпоха, где бытие не сокрыто, все более отодвигается: сначала до раннего христианства, затем до Платона, до Пармени-да, наконец, и вообще за европейские пределы - в Японию и Китай. Это элитарное мифологизаторство сходно с гораздо более простыми опытами своим стремлением вернуться к вечному настоящему прошлого. Оно вносит в знание о человеке те качества времени, которые выносятся из него распространением рационализма. — 20 —
|