|
Что же это за «что-то»? Ответ на это мы находим в определении марксизмом-ленинизмом человека коммунистического общества, гармонической личности коммунистического будущего. Искусство – это то, что обеспечивает цельность и гармоническое развитие этой личности. И это – идея искусства как «разлитой» в обществе настоящего «эманации» личности коммунистического будущего – и есть третий ключ к психологической сущности искусства. Содержание искусства – это те общественные отношения, которые выступают для нас не в понятийной форме, а как личные интересы, личное поведение и переживаются каждым из нас как свое, интимное, внутреннее. Ведь не все в деятельности человека может быть отражено при помощи отработанных, общественных по форме значений. Многое является общественным по существу, будучи по форме индивидуальным, субъективным. В «Немецкой идеологии» К. Маркс и Ф. Энгельс писали, что в классовом обществе «личное поведение индивида… одновременно существует как не зависимая от него, созданная общением сила, превращаясь в общественные отношения…» ( Маркс, Энгельс, 1955 а , с. 234). И наоборот: общественные отношения выступают как «личное поведение» индивида. И вот здесь возникает та психологическая категория, которую мы часто упускаем, когда говорим об искусстве. Это категория личностного смысла, той субъективной психологической формы, в которой существует общественное знание, общественное представление. Смысл не тождествен значению, которое есть объективная, кодифицированная форма существования общественного знания; но он не менее социален, чем значение, ибо сама психика человека, его сознание социальны по своей природе. Что такое смысл? Вот перед нами засохший цветок. По своему значению он как будто бы относится больше всего к гербарию. Но для меня он может иметь кроме значения и смысл. Он может быть моим прошлым, будить во мне воспоминания. Я вкладываю в него личностный смысл, и цветок оказывается «идеальным объектом», в котором закреплены и объективированы мои мысли, чувства, переживания. Вот дом. Он имеет для любого прохожего одно и то же значение: развалившийся дом на окраине со всеми его объективными признаками. Но это дом, в котором я родился, и он имеет для меня особый личностный смысл. Так же, как сущность языка лежит в скрещении познания при помощи языка и общения при помощи языка, так секрет искусства лежит в скрещении познания искусством и общения искусством. Я могу как угодно остро и глубоко интуитивно воспринимать какие-то стороны действительности, не поддающиеся вербализации, могу наслаждаться красотой природы или женщины, могу сопереживать трагическим событиям, развертывающимся перед моими глазами. Но это еще не искусство. Искусство начинается там, где я нахожу для этого восприятия объективно значимые формы. — 136 —
|