|
У нас почему-то чаще получается наоборот. Решая задачи, может быть, не самые главные, мы интимничаем с аудиторией. Чем более важные решаем задачи, тем более становимся сухими. А мне кажется, должно быть совсем иначе. Убеждают ведь не тексты, даже самые хорошие, а убеждают люди, ведут за собой не лозунги – люди ведут за собой. И последнее. Мы все время рассуждаем таким образом, как если бы то, что мы должны довести до зрителя, – наша социальная, социально-психологическая позиция, наша задача воздействия, – как если бы она все время оставалась одной и той же. Но ведь сейчас происходит невероятная динамика развития, политического развития, социально-психологического развития, завтра уже не то, что сегодня, а послезавтра не то, что завтра. И мне кажется, что мы с вами сейчас не вполне успеваем за этим, во-первых, и, во-вторых, не решаем одной задачи, которая должна решаться; значительная часть аудитории ригидна, жесткa. Она не поспевает за этим развитием. И это, кстати, большая трагедия, драма социальная, психологическая. Так вот, телевидение, и именно «личностное» телевидение, если можно так сказать, – очень важный канал расшатывания этой ригидности. То есть способ вовлечь и зрителя в это движение, в эту динамику, которая объективно сейчас происходит и должна отразиться в телепередачах. Но отражается ли? И если да – так ли, как нужно? Психология киновосприятия [20]Основная задача настоящей статьи – раскрыть в какой-то мере структуру художественного восприятия кинофильма и ответить на вопрос о том, каковы те механизмы, которые обеспечивают адекватность процесса киновосприятия. Статья может послужить известной опорой при дальнейшей работе в области применения учебного кино для обучения иноязычной речи и способствовать повышению профессионально-кинематографического и профессионально-методического уровня учебных кинофильмов. Прежде чем приступить к анализу собственно киновосприятия, нам придется совершить экскурс в некоторые общие проблемы психологии искусства. Познавая действительность, познавая предметы и явления в их связях и отношениях, человек в процессе своей деятельности выделяет в них существенные признаки, абстрагирует их, закрепляет и передает другим людям, которые проецируют полученное таким образом общественное знание на новую действительность, опосредствуя им свое познание. В каких формах это общественное знание закрепляется и может передаваться – от одного человека к другому, от одной социальной группы к другой, от одного поколения к другому? Обычно такой формой являются так называемые «идеальные объекты», или «квазиобъекты» [21] . Типичным примером квазиобъекта является слово, тот внешний по отношению к нашему сознанию материальный объект, на который мы как бы переносим все, что знаем о том или ином предмете или явлении. Мы «приписываем» слову признаки соответствующего предмета (и тогда говорим о «понятии», отраженном и закрепленном в слове). Человек узнает что-то новое о предмете (классе предметов) через слово, опосредствуя процесс познания словом. Это легко проследить на развитии познавательных процессов у ребенка, которое проходит целый ряд последовательных этапов, впервые раскрытых на большом фактическом материале известным советским психологом Л.С. Выготским (см. Выготский , 1956). — 134 —
|