|
– Ну, брат, ты никак опять вместо ворот на крышу с возом поехал! Почему же паровая курица не несется? – А потому, что она тварь температурная, машинная выдумка, а не тварь божия… У паровой курицы одна температура, а у настоящей – совесть. Вот от этого она и несется… Потому что у нее существует умственное размышление и забота… В температуре этого нет, а в душе есть… – Есть? – Верно есть! – А ты не лежал в сумасшедшем доме? – Нет, бог миловал! – Слава богу! А я думал, что начальство за тобой не доглядело, плохо запирали… – С вашим братом поговорить по-умному, так иначе, как за сумасшедшего, и не прослывешь. – Сами-то вы что в душе смыслите? – А ты что в куриной совести понимаешь? – Да все понимаю!.. – Ну да что? – Да все понимаю, всю куриную душу вижу! Чего ты гогочешь? Ты ответь мне одно: знаешь, как наседку на яйцы сажают? – Ну, уж это – не нашего ума дело. Мы дровяники. – Ну, а не вашего ума дело, так и молчи, и слушай… Курица, братец ты мой, не очень любит на яйцах-то сидеть… Ей бы только яйцо снести, а потом опять в кафе-ресторан с петухами погулять, песен попеть, побормотать… Бывают такие франтихи, что ее три дня под лукошком на яйцах держат, а она все сбоку их жмется, не садится на них, думает, как иная барыня: «Ежели я сама буду с детями, то, может быть, испорчу свой бюст, и меня не будут любить!..» И жмется в угол. а яйца так и лежат без внимания… Сними на четвертый день лукошко, а она – порх, и убежала, закудахтала, заорала на весь двор, пожаловалась о своем стеснении, а петух уже тоже как оглашенный бежит ей на защиту; тоже жалостлив! И сейчас в кусты, на Острова, в Аркадию и в маскарад. Иная такая выйдет форсунья – сладу нет! Так бабы вот как с такими форсуньями поступают: возьмет, наделает хлебных шариков, намочит их в водке и даст съесть… Форсунья-то съест и захмелеет. Вот ее хмельную-то и посадят на яйца да лукошком прикроют… Покуда она спит да о маскарадах с танцами не думает, – ан уж у нее с яйцом-то и началось знакомство… И в яйцо идет тепло и из яйца идет в нее… Сними лукошко – уж она не может встать! И сама знает, что хорошо бы ей погулять, слышит, как петух орет, романцы поет, на Острова собирается, а не может – совесть взяла ее за живое! Жалость у нее уж есть! Душа заговорила!.. И просидит свой живот до голого мяса, ни одного пера на нем не останется, просидит до боли, а из-за чего? Из совести!.. Из совести-то и пойдут в ней всякие мысли: и как она была в девицах (долго ведь ей сидеть-то, есть о чем подумать под лавкой-то!), и как гуляла, и что видела, и каков петух к ней подскочил, и какие перья на нем (каждое перо вспомнит, обдумает сто раз!), и как было дальше, и как она захворала, затяжелела, и как родила, и как кричала во время родов – все это она обдумает под лавкой-то… И все эти мысли-то ее из ейной души в цыплячью душу идут, и цыпленок тоже принимает ейные мысли и заботы… Он еще еле-еле на что-нибудь похож, а уже по душевной части ему наседкой все дадено, все мысли… они, как зерна маленькие, точно булавкой уколоты: то там, то сям, а потом и вырастут в большие, в настоящие куриные… Это, братцы мои, не температура в пятьдесят или сколько там градусов, а душа с душой разговаривает!.. Хоть бабу иную взять, – ходит беременная, пожару испугалась, ударила себя обеими руками об голову, – и у ребенка пятна на тех самых местах, – так и тут… Думала курица и ахала, как она в девицах состояла и как потом все вышло, – и в цыпленке бездушном то же самое в душу входит… Отчего петухов много родится? Оттого, что курица больше всего о петухе мечтает. Каждое перо помнит… Уж ежели мужик идет к попу, к старшине, к писарю поклониться – всегда петуха несет. Очень много заботы у кур об них. Вот таким-то родом и всякие заботы из куриной души в цыплячью переходят: и о том, что в девицах надо быть, и о том, что петухи явятся, и родить надо… все это туда, в яйцо-то, и идет своим порядком… А в горячей воде ничего этого нет – одна температура… А температура нешто думает о куриной жизни? Думает она о петухах? о том, что скучно сидеть под лавкой, да нельзя, жаль ребенка? Ничего не думает! Вот и выходит цыпленок бездушный, бессовестный, без заботы и без ума!.. И от лектрицкого света также трава не вырастет… Вот что такое бог-то!.. Нет, братцы, не чепуха! Душа – дело одно, а выдумки – дело другое… Нет, не чепуха это… Это надо оченно тонко сообразить! — 381 —
|