|
– А куриная-то душа? – вновь заговорил тот самый собеседник, который только что было совсем прервал разговор с курятником. – И куриная душа существует!.. Куриная-то душа меня и на ум-то навела… Вон, видишь, плетушка моя стоит с цыплятами?.. Вероятно, тут же, на платформе полустанка, где-нибудь стояла эта плетушка с цыплятами, но в темноте не было ее видно. – Ну, видим; ну, что ж? – Ну так вот, это я хотел наших баб в последний раз поднадуть паровым цыпленком, – только нет, не надуешь! В последний раз хотел их поморочить, всучить им вместо яиц, – ну нет, навыкли, не берут! – Отчего же? – Бездушный он, паровой-то цыпленок! Души в нем нет – и не плодится! Вот в чем дело. Я служу на паровом цыплячьем заводе. Так вот, в прежние времена мы и меняли паровых цыплят на яйца. Дашь бабе курочку и петушка, да и две курицы с петухом нам ничего не стоит дать за десяток, за полтора… Из двух-трех у нас выйдет десять, пятнадцать – всё барыш нам. И сначала брали… Ничего! А нам и любо вместо денег-то! А потом вдруг и не берут… Все бабы в один голос завопили: «не несутся ваши машинные куры!» – и всё тут… И вот что ты хочешь – не несутся!.. И рыбье дело тоже: машинная, заводская рыба – теперь вот вырастить ее искусственным манером можно, а потомства нету!.. Вот ты и думай, какая тут премудрость!.. Температура тут существует – потому что горячей водой, паром действуют. А души нет! – Да ведь он ходит, цыпленок-то машинный? Ест? – И ходит и ест, а размышления в нем нет… Не может он подумать о жизни… – Ну, брат, ты опять никак заплутался!.. – Заплутался или не заплутался, а ваши слова тоже без смысла… Ходит! Что ж такое ходит? Вон железная машина тоже ходит, почище лошади, а скажи-ка ей: «Налево! поверни к кабачку!» – нет, не повернет… Ходит! Это все одно, что лекрицкий свет. Мне один мой земляк, театральный ламповщик, говорит: «Погляди-кось, какой огонь выдумали!» Поглядел я и думаю: «Какой пламень в этом стеклянном пузырьке (цветком сделан) и как не лопнет!» И говорю: «Как это стекло-то не лопнет, какой огонь!» А земляк усмехнулся, говорит: «Оченно страшный огонь… Плюнь, погляди, как зашипит». Плюнул я в этот тюльпан, а оно и вовсе не зашипело… «Как так?» – «А так, говорит, этот огонь выдумщицкий, безбожный, – он как лед холодный… возьми-ка тюльпан-то в руку»… Взял я, а он и в сам деле как лед. А ведь огонь?.. Вот и рассуди, где бог, а где фокус-покус… Так и в рыбе машинной и в цыпленке паровом: температура есть, а совести нет! Вот и у кабатчика в совести болело, а ежели он переломил спину, то в спине не может болеть от того, что жена сбежала… а в душе!.. — 380 —
|