|
Тоненький голосок из угла говорит: — Мы тебя не гоним. Будь с нами. У нас хорошо. Светики перебегают. Пылиночки кружатся. Очень хорошо. — Насмотрелся я, — ворчит елкич. — Мне здесь у вас не нравится. Хозяева у вас нехорошо живут. — Нам нет никакого дела до хозяев, — отвечает домашний[397]. — Мы сами по себе, они сами по себе — мы им не мешаем, они на нас не обращают внимания. Только Сима за нами иногда смотрит, да это не беда — он еще маленький, и он так и не вырастет — он к нам уйдет. Он для нас почти свой, а до других нет дела. — Нет, — ворчит елкич, — не нравится да и не нравится мне у вас. Что хотите, а не нравится. Кровью тут у вас пахнет, а я этого запаха не люблю. — А у вас в лесу разве ничем таким не пахнет? — с досадою и насмешкою спрашивает домашний. Но елкич не отвечает и ворчит себе свое: — И не нравится, и не нравится. Рубят, бьют, а для чего, и сами не знают. Сима приподнялся на локте и тихонько, чтобы не разбудить Димы, шепнул: — Миленький елкич, почему же тебе у нас не нравится? Мы все — добрые. Стало очень тихо. Домашние молчали и чутко ждали, что ответит елкич. Помолчал елкич. Сказал сердито: — Иди завтра на улицу — сам увидишь. Домашние засмеялись, зашушукались. Симе стало тоскливо. — Что же я увижу? — спросил он. — Милый елкич, ты иди со мною и покажи. — Покажу, покажу, — ответил елкич. Пискливый голос его казался злым и угрожающим, но Сима не боялся этого: он знал, что елкич тоскует по своей елке и не может утешиться, и потому такой сердитый. — Покажу, — повторял елкич, — будешь доволен мною. Домашние тихонько шушукались и смеялись тоненькими, шелестинными голосками, и не понять было Симе, добрые они или злые, смеются ли они от злости или от милой веселости. Жутко было Симе, и, чтобы подбодриться, он опять шепотом спросил елкича: — Милый елкич, когда же ты мне покажешь? Утром? Правда? Когда мы пойдем гулять с фрейлейн Эмилиею? Да? — Да, да, — ворчал елкич. — Утром так утром. И шелестинные расстилались по всем углам смешки и шепотки. И опять спросил Сима: — Милый елкич, ты ведь маленький, как же ты с нами пойдешь? Фрейлейн Эмилия как зашагает, так только поспевай. Она говорит: моцион надо делать весело. Так как же ты? — Ничего, — сердитым голосом сказал елкич, — уж я от вас не отстану. Я к тебе в карман сяду. Шелестинные шушукались, смеялись голосочки во всех уголочках. И под шелестинный смех заснул Сима. — 328 —
|