|
Уколкин . А нам нужно ждать? Бирюков . Нет, вас Анна Ивановна обедать зовет. Je vous dis que c’est une affaire arrang?e[154]. Уколкин . Нет, да ты пойми, Сеня, какую ты вещь устроил: ты, я, Накатников… et Mokrotnikoff pour pr?sident…[155]Да ведь мы вчетвером такой концерт… Бирюков . Будет еще пятый. Уколкин . Кто же? Бирюков . Маленький князек. Уколкин . Соломенные ножки? Ну что ж, это ничего: он будет у нас вместо флейточки! Ну, а в других уездах как? Бирюков . Un choix admirable[156]. Анна Ивановна шутя говорит, что у нее следующей зимой составится un quadrille des myrovoys[157]. Уколкин . Mais quelle femme s?duisante![158] Накатников . Гм… в старину были телеса… Бирюков . Молчи ты, шут гороховый! Вот зададут тебе «телеса»! Уколкин . Да! ? propos:[159] чуть-чуть не позабыл… позволь рекомендовать тебе родителя!.. Достославный Кузнеев! ползите сюда! Кузнеев . Петр Николаич шутят-с. Однако я очень рад-с. (Подает Бирюкову руку, которую тот не берет .) За дверьми слышится шум. Бирюков . Тсс… сам! Убирайтесь! Накатников и Уколкин скрываются; слышится: «Au revoir!», «Au plaisir!»[160] и проч. Сцена IXТе же и Зубатов (румяный и бодрый старик; держит себя по-военному; глаза голубые; нос большой; густые бакены с проседью; привык повелевать и потому часто делает попытки перейти в ругательный тон, но, вспомнив о существовании благодетельной гласности, сдерживает себя). Повторяется та же сцена, что и при появлении Бирюкова, но в усиленном градусе. Зубатов (подходя к Артамоновой ). Чем могу быть полезным, сударыня? Артамонова . Permettez-moi de vous recommander mon fils, g?n?ral… Antoine! faites donc votre r?v?rence au g?n?ral![161] Зубатов (несколько изумлен ). Очень рад, очень рад! но в чем же дело, сударыня? Артамонова . Mon g?n?ral… Зубатов (мало-помалу багровеет ). Позвольте вас просить объясняться по-русски, сударыня. Артамонова . Я приехала, генерал, рекомендовать вам моего сына на одно из новых мест. Зубатов . А ваш сын где кончил воспитание? Артамонова . Мой сын воспитывался дома, и я сама наблюдала, чтобы внушить ему самые строгие правила, генерал. Зубатов . Очень жаль-с! очень жаль-с! Но нам необходимы люди, кончившие курс в высших учебных заведениях! Артамонова . Однако согласитесь, генерал, что это тирания! Зубатов . Очень соболезную! И даже соглашаюсь с вами отчасти; но таковы намерения высшего начальства, а я… я раб, сударыня! то есть, я хочу сказать: я раб своего долга! Артамонова . Однако это странно… Зубатов . Что ж делать, сударыня! Я сам не всегда понимаю… и вполне сочувствую вашему материнскому горю, но проникать в высшие намерения не почитаю себя вправе… — 260 —
|