|
Одним из зодчих в созидании «принципа обуздания» является история. Но этот принцип «живуч»; в полной мере он действует и в современности. Около него «ютятся и кормятся» легионы людей, для которых «обуздание» представляет «отправную точку» всей их деятельности. Салтыков называет этих людей лгунами – называет так прежде всего вследствие ложности самой «отправной точки» их сознания и поступков. «Лгунов», ревнителей и практиков «обуздания», Салтыков разделяет на два «сорта»: лицемерных , сознательно лгущих, и искренних , фанатических. «Лицемерные лгуны » – это практики и прагматисты «обуздания». Они не верят ни в какие «основы» и «краеугольные камни», но славословят их и опираются на них ради своекорыстия. Таковы почти все «герои» «Благонамеренных речей», так же, впрочем, как и других произведений Салтыкова: чиновничество, относящееся к государству , как к «расхожему пирогу»; нарождающаяся российская буржуазия, прикрывающая свое хищничество «священным принципом собственности » и т. д. «Лгуны искренние » – теоретики «обуздания», создатели реакционных утопий, не останавливающиеся «не только перед насилием, но и перед пустотою», подобно Угрюм-Бурчееву из «Истории одного города». Поводом для размышлений Салтыкова об этих «чудищах» в сфере современной ему русской духовной жизни послужили такие деятели реакционно-консервативной идеологии, как К. Леонтьев, предлагавший «подморозить развитие России», Н. Безобразов, Н. Данилевский, Д. Толстой и др. В свою «систематизацию» идеологической жизни и ее представителей Салтыков взодит не только подлинных теоретиков и деятелей принципа обуздания, но и «пустоплясов », то есть фразеров «всех партий и лагерей», опирающихся на тот же принцип. Писатель останавливается на трех разновидностях идеологических «пустоплясов», каждая из которых является широким типологическим обобщением и восходит к конкретно-историческому материалу эпохи. Аристократ , мечтающий о том, что «хорошо бы обуздать мужика», – не примирившееся с утратой крепостного права дворянство-помещичество. Демократ , возражающий, что «мужика обуздывать нечего, ибо он «предан», а что следует <…> обуздать дворянское вольномыслие», – славянофильские и «почвеннические» направления, идеализировавшие царистские и патриархальные элементы в народной психологии и быту. Педагог , выражающий мнение, что ни дворян, ни мужиков обуздывать нет надобности, потому что дворяне – опора, а мужик – почва, но следует обуздать «науку», – все формы и виды авторитарно-патерической идеологии, враждебной подлинному просвещению, от «теории официальной народности» («казенной народности», как ее называл Чернышевский) до воскресных проповедей сельского батюшки в тысячах церквей России. — 430 —
|