|
В Москве живет теперь П. Д. Боборыкин, Воздвиженка, номера «Америка», а также и философ Вл. Соловьев, к которому можно адресоваться через «Русские ведомости». Владимир Галактионович Короленко живет в Нижнем Новгороде. Федор Никифорович Плевако на Новинском бульв<аре>, собств<енный> дом. Петр Ильич Чайковский теперь в Москве, адрес: Большой театр или, еще лучше, нотный магазин Юргенсона. Художник-пейзажист Александр Александрович Киселев – Б. Никитская, д. Мещеринова. Все сии адресы сообщаю между прочим*, потому что они вспомнились. «Пестрые рассказы» вышли вторым изданием*. Выпуская это издание, я справлялся у Романа Романовича, разошлось ли первое, но ответа не получил – очевидно, он забыл. Я не знаю, кто кому должен*: я ли «Осколкам» (кажется, 30–40 рублев), или же «Осколки» мне. Перед отъездом на Сахалин я взял за «Пестрые рассказы» малую толику, но эта толика была кругла и оканчивалась двумя нулями, так что можно предположить, что счета тогда подведено не было. Перебои сердца нехорошая и неприятная штука, но я придаю им серьезное значение только в тех случаях, когда они указывают на упадок сердечной деятельности, наприм<ер>, при тифе, воспалении легких и т. п. А те перебои, которые излечиваются холодной водой и приписываются «центрам», – пустяковое дело. У Вас они бывают от вялости кишечника, которая выражается у людей, по преимуществу имеющих большие животы, запорами и метеоризмом; последний, подпирая ободочную кишку к диафрагме, и производит перебои. Летом, при режиме, близком к норме, вялость кишок пропадает, с нею проходят и перебои. Ну, дай Вам боже всего хорошего. Прасковье Никифоровне и Феде сердечный привет. Ваш А. Чехов. Виделся на днях с Сувориным*. Суворину А. С., 13 октября 1891*1021. А. С. СУВОРИНУ 13 октября 1891 г. Москва. 13 октябрь. Ну-с, был в «Русских ведомостях» и «Русские ведомости» у меня были. Все расходы по «Сборнику» (около 4 тысяч) они берут на себя*. Ваше предложение* было принято с увлечением и с доброжелательством, которое мне очень понравилось. Соболевского тронуло не столько выгодное предложение, сколько Ваше желание участвовать, и он минут пять ходил из угла в угол. Памятуя о партийности, направлениях и т. п., я, признаться, ожидал некоторой натянутости, но вышло совсем не то. Разговаривая со мной и между собой, они называли Вас не Сувориным, а Алексеем Сергеевичем, говорили о Вашей всегдашней искренности, доброте, отзывчивости и проч., и такое чистое, без всяких примесей литературное отношение к Вам и к Вашему делегату произвело на меня такое впечатление, что я три дня подряд виделся с ними, говорил, завтракал и проч. — 168 —
|