|
Прощание вчера вышло трогательное. Насилу отпустили. Поднесли мне два галстуха на память и проводили на пароход. Я привык и ко мне так привыкли, что в самом деле грустно было расставаться. Слышно, как на военном фрегате играет музыка. Жарко писать. Сейчас завтрак. Нашим буду писать из Алупки, а пока кланяйся всем. Пилит ли Семашечка на своей поломанной жене*? В Ялте Стрепетова* и, вероятно, кто-нибудь из литераторов. Придется много разговаривать. Актрисы тебе кланялись. «Горе от ума» сошло скверно, «Дон-Жуан» и «Гамлет» хорошо*. Сборы плохие. Получил письмо от Боборыкина*. Если есть письма на мое имя, то пришли их (заказным) по адресу: Ялта, Даниилу Михайловичу Городецкому, для передачи мне. Пришли и почтовые повестки, я напишу доверенность. У меня нет ни желаний, ни намерений, а потому нет и определенных планов. Могу хоть в Ахтырку ехать, мне всё равно. Маше буду писать, вероятно, завтра. Ну, оставайтесь все здоровы и не поминайте лихом. А. Ч. Кондратьеву И. М., 18 июля 1889*667. И. М. КОНДРАТЬЕВУ 18 июля 1889 г. Ялта. 18 июль, Ялта. Многоуважаемый Иван Максимович! Будьте добры выслать причитающийся мне гонорар по следующему адресу: г. Сумы, Харьк<овской> губ., Марии Павловне Чеховой, для передачи мне. Приеду я в Москву в первых числах сентября. Желаю Вам всего хорошего и пребываю искренно уважающим А. Чехов. Чеховой М. П., 18 июля 1889*668. М. П. ЧЕХОВОЙ 18 июля 1889 г. Ялта. 18 июль. Я живу в Ялте (дача Фарбштейн)*. Попросить тебя и Наталию Михайловну приехать сюда я не решаюсь, так как положительно не имею понятия о том, как долго я проживу здесь и куда поеду отсюда. Скука адская, и возможно, что я уеду отсюда завтра или послезавтра. Уеду в Сумы, а из Сум в Москву, не дожидаясь сентября. Лето мне опротивело, как редиска. Живу я на очень приличной даче, плачу за 1? комнаты 1 рубль в сутки. Море в двух шагах. Растительность в Ялте жалкая. Хваленые кипарисы не растут выше того тополя, который стоит в маленьком линтваревском саду налево от крыльца; они темны, жестки и пыльны. В публике преобладают шмули и бритые рожи опереточных актеров. Женщины пахнут сливочным мороженым. К сожалению, у меня много знакомых. Редко остаюсь один. Приходится слушать всякий умный вздор и отвечать длинно. Шляются ко мне студенты и приносят для прочтения свои увесистые рукописи*. Одолели стихи. Всё претенциозно, умно, благородно и бездарно. Сергеенко со мной нет, он в Одессе, чему я очень рад. Купанье великолепное. — 146 —
|