– Ох! – простонала она. Степан замигал глазами, хватил себя по виску кулаком и, не оглядываясь, пошел ко двору. Пришедши к себе в конюшню, он упал на скамью, положил подушку на голову и больно укусил себя за руку. В это время барыня сидела у себя в спальной и гадала: будет ли завтра вечером хорошая погода или нет? Карты говорили, что будет хорошая. IIIРано утром Ржевецкий ехал домой от соседа, у которого он был в гостях. Солнце еще не всходило. Было часа четыре утра, не больше. В голове Ржевецкого шумело. Он правил лошадью и слегка покачивался. Половину дороги пришлось ему ехать лесом. «Что за чёрт? – подумал он, подъезжая к именью, в котором он был управляющим. – Никак кто лес рубит!» Из чащи леса доносились до ушей Ржевецкого стук и треск ветвей. Ржевецкий наострил уши, подумал, выбранился, неловко слез с беговых дрожек и пошел в чащу. Семен Журкин сидел на земле и топором обрубывал зеленые ветви. Около него лежали три срубленные ольхи. В стороне стояла лошадь, впряженная в дроги, и ела траву. Ржевецкий увидел Семена. Вмиг с него слетели и хмель и дремота. Он побледнел и подскочил к Семену. – Ты что же это делаешь? а? – закричал он. – Ты что же это делаешь? а? – ответило эхо. Но Семен ничего не отвечал. Он закурил трубку и продолжал свою работу. – Ты что делаешь, подлец, я тебя спрашиваю? – Не видишь разве? Повылазило у тебя нешто? – Что-о-о? Что ты сказал?! Повтори! – То сказал, что ступай мимо! – Что, что, что? – Мимо ступай! Кричать нечего… Ржевецкий покраснел и пожал плечами. – Каков? Да как ты смеешь? – Так вот и смею. Да ты-то что? Не испужался! Много вас! Ежели каждого ублажать, так на это много нужно… – Как ты смеешь лес рубить? Он твой? – И не твой. Ржевецкий поднял нагайку и не ударил Семена только потому, что тот указал ему на топор. – Да знаешь ли ты, негодяй, чей это лес? – Знаю, пане! Стрельчихин лес, с Стрельчихой и говорить буду. Ее лес, ей и отвечать стану. А ты-то что? Лакей! Фициант! Тебя не знаю. Проходи, прохожий! Марш! Семен постучал трубкой о топор и язвительно улыбнулся. Ржевецкий побежал к дрожкам, ударил вожжами и стрелой полетел к селу. В селе набрал он понятых и с ними помчался к месту преступления. Понятые застали Семена за его работой. Вмиг закипело дело. Явились староста, подстароста, писарь, сотские. Написали несколько бумаг. Расписался Ржевецкий, заставили расписаться и Семена. Семен только посмеивался… Перед обедом Семен явился к барыне. Барыня уже знала о порубке. Не поздоровавшись, он начал с того, что жить нельзя, что поляк дерется, что он только три деревца и т. д. — 156 —
|