|
– Милый мой, ты смотришь на эту вещь негативно. Это белая скатерть, но сплошь залитая чернилами, кроме этого белого места. И, конечно, залил ее Клинков. Он всюду постарается. – Да уж, – отозвался из угла Клинков, поймавший только последнюю фразу. – Я всегда стараюсь. Я старательный. А вы всегда на меня кричите. Вон Марусю привел. Маруся, поцелуй меня. – Уйди, уйди, не лезь. Заберите его от меня, или я его вымажу тестом. Вдруг Подходцев застонал. – Эх, черррт! Сломался! – Что? – Ключ от сардинок. Я попробовал открыть. – Значит, пропала коробка, – ахнул Громов. – Теперь уж ничего не сделаешь. Помнишь, у нас тоже этак сломался ключ… Мы пробовали открыть ногтями, потом стучали по коробке каблуками, бросали на пол, думая, что она разобьется. Исковеркали – так и пропала коробка… – И глупо, – отозвался Клинков. – Я тогда же предлагал подложить ее на рельсы, под колесо трамвая. В этих случаях самое верное – трамвай. – Давайте, я открою, – сказала озабоченная Маруся, отрываясь от места. – Видите, какая она у меня умница, – вскричал Клинков. – Я знал, что с сардинами что-нибудь случится, и привел ее. – Отстань! Подходцев, режь колбасу. Знаешь, можно ее этакой зведочкой разложить. Красиво! – Ножа нет, – сказал Подходцев. – Можно без ножа, – посоветовал Клинков. – Взять просто откусить кусок и выплюнуть, откусить и выплюнуть, откусить и выплюнуть. Так и нарежем. – Ничего другого не остается. Кто же этим займется? Клинков категорически заявил: – Конечно, я. – Почему же ты, – поморщился Подходцев. – Уж лучше я. – Или я! – Неужели у вас нет ножа? – удивилась Маруся. Подходцев задумчиво покачал головой. – Был прекрасный нож. Но пришел этот мошенник Харченко и взял его якобы для того, чтобы убить свою любовницу, которая ему изменила. Любовницы не убил, а просто замошенничал ножик. – И штопор был; и штопора нет. – Где же он? – Неужели ты не знаешь? Клинков погубил штопор; ему, после обильных возлияний, пришла на улице в голову мысль: откупорить земной шар. – Вот свинья-то. Как же он это сделал? – Вынул штопор и стал ввинчивать в деревянную тротуарную тумбу. Это, говорит, пробка, и я, говорит, откупорю земной шар. – Неужели я это сделал? – с сомнением спросил Клинков. – Конечно. На прошлой неделе. Уж я не говорю о рюмках – все перебиты. И перебил Клинков. – Все я да я… Впрочем, братцы, обо мне не думайте: я буду пить из чернильницы. — 74 —
|