|
– Да что он, ребенок, что ли, – возразил чиновник. – Пусть себе молодой человек повеселится. Через минуту вошел Капитоша, во главе четырех, жизнерадостных, смеющихся девиц. – Садитесь, барышни. Винцо сейчас будет, апельсины. Очень приятно. Я Капитон Ильич, здешний главный заведующий буфетным отделением пароходной компании судоходства. Алле! Следом за девицами вошел продавец кораллов и старый актер, потертый и давно небритый. – Ты кто? Коралловый торговец? Очень украшает и наводить кавалеров на приятные мысли. Капитоша суетился, бегал к стойке, выбирал кораллы, платил деньги, потом увидел на продавце кораллов оранжевый галстук и пристал, чтобы тот уступил ему этот галстук. – Расчудесный галстук! Продай, чего там. Повязался купленным галстуком, надел на руки кольца с кораллами и стал открывать бутылки с вином. Старый актер стоял в углу, молча за ним наблюдая. Потом приблизился и сказал: – Давай мне пятьдесят рублей. Капитоша обернул к нему желтое, потное лицо и прищурился. – За что? – Да так. Давай. Ты теперь хозяин. Чего там! Надо быть самостоятельным. – Пятьдесят рублей, – задумчиво переспросил Капитоша. – Ну, на! – Вот так. А теперь налей мне шампанского. Одна из девиц обняла просиявшего Капитошу за шею и сказала: – Ты дай нам на счастье, а мы тебя прославим. – Как… прославите? – Будем петь про тебя. Завсегда так. Гостей в кабинетах славим. – Здорово! – сказал Капитоша и ревниво добавил: – Только меня что-б одного. – Да, конечно. Ты-ж хозяин. Как тебя звать? – Капитон Ильич, главный управляющий пароходною частью… – Ладно! Девицы: Капитоша! И хор девиц нестройно запел: Капитоша, Капитоша, Капитоша, Капитоша, Капитоша, Капито-о-ша-а… Капитоша-тоша-тоша, Ша-ша-ша-ша-ша! Капитоша сидел на стуле, истомленный славой, почетом и всеобщим уважением. – Еще раз! – попросил он, закрыв глаза. – Капитоша, Капитоша, Капито-оша-а!.. Он подпер щеку рукой и заплакал. Это были слезы гордости, радости и сознания потерянных прежних лет, так глупо прожитых. – Вот оно, настоящее то, – вероятно, думал бедный Капитоша, и сердце его радостно билось. – Господа, – крикнул актер. – За-ме-ча-тель-но-му и раз-про-един-ствен-ному Капи-тону Ильичу – мно-га-я ле-е-е-та!! Девицы пели… Оборотистый продавец кораллов плясал, без пиджака, погромыхивая своим ящиком. Сумерки заглядывали в окно… – Дай мне полтораста рублей, – попросил актер, – для устройства театрального здания в Петербурге. – Дашь? — 97 —
|