|
– Милостивый государь! Завтра мои свидетели будут у вас. Ваше имя? – Алеша, ваше сиятельство. Так пусть меня и спросят, если помыться али что. В это время я завсегда тут. На чаек бы с вас. Эта убийственная ирония, это последнее оскорбление уже не произвело на графа никакого впечатления… Он молча повернулся и вышел в предбанник. Вызов был сделан, и все неприличие и бестактность противника не могли задеть теперь графа. Сжав губы и нахмурившись, граф быстро оделся, вышел, вскочил в свой элегантный автомобиль и помчался к своему другу барону Сержу фон Шмит. Барон фон Шмит тоже жил в богатом особняке, отделанном мореным дубом и бронзой. – Серж, – с наружным спокойствием сказал граф, хотя подергиванье губ выдавало его внутреннее волнение. – Серж! Я сегодня был оскорблен самым тяжелым образом и вызвал оскорбителя на дуэль. Ты будешь моим секундантом? – Буду. Граф рассказал все происшедшее барону, который молча выслушал его и потом спросил: – Слушай… А вдруг он не дворянин? Граф похолодел. – Неужели… Ты думаешь… – Весьма возможно… Тогда ясно – тебе с ним драться нельзя. – Боже! Но что же мне делать?! – Видишь ли… если он не дворянин – тебе нужно было сейчас же после нанесения оскорбления выхватить шпагу и убить подлого хама на месте, как бешеную собаку… – Что ты такое говоришь: выхватить шпагу! Откуда же выхватить – если я был совершенно голый? Да если бы я был одет – не могу же я носить шпагу при сюртуке от лучшего английского портного? – Тебе нужно было задушить его голыми руками, как собаку. – О господи! – застонал граф, хватаясь за голову холеными руками. – Но, может быть, он дворянин? Ведь бани-то дворянские? – Будем надеяться, мой бедный друг, – качая головой, прошептал барон. На другой день барон поехал по данному графом адресу, нашел оскорбителя и, сухо поздоровавшись, имел с ним долгий горячий разговор. Когда он возвращался в свой особняк к ожидавшему его графу, лицо его было сурово, губы сжаты, а брови нахмурены. Он легко взбежал по лестнице, остановился на секунду у дверей своего роскошного кабинета мореного дуба, пригладил волосы и с холодным лицом вошел… – Ну что?! – бросился к нему граф, протягивая трепещущие руки. Барон отстранил его руки, свои засунул в карманы и медленно отчеканил: – Вы получили оскорбление действием от наглого мещанина и не сделали того, что должен был сделать человек вашего происхождения: не убили его, как собаку. — 87 —
|