|
Посетитель язвительно засмеялся. – Это называется «где-то». На его же вечере, который он устраивал, у посетителя пропадают деньги, а он говорит «где-то»… – Ну, хорошо: а если бы, скажем, вы шли по городской улице и у вас вытащили деньги. С кого бы вы требовали? С городского управления? – То улица, а то – концертный зал, – сказал он с глупейшей рассудительностью. – Громадная разница. – Знаете что? Подайте-ка в суд: посмотрим, что вам там запоют. Вас засмеяли бы там с вашим нелепым иском. – Да? Вы так думаете? А по-моему, дело мое настолько верное, что его даже смешно доводить до суда. Я думал, мы покончим миром. Я потер горячую голову. – Ну, хотите – спросим сейчас какого-нибудь свежего человека, что он об этом думает? – О, пожалуйста. Я уверен, всякий скажет одно и то же. Я открыл дверь в соседнюю комнату и крикнул: – Георгий Александрович! Пожалуйте-ка сюда. Вот – это наш секретарь. Спросите у него. Секретарь внимательно выслушал, вздернул плечами и заявил: – Никогда мне не случалось сталкиваться с более глупым шантажом. Я на вашем месте не разговаривал бы, а просто посоветовал обратиться в суд. Стоит ли понапрасну время терять… – Вам же будет хуже, если я обращусь в суд, – сказал посетитель, положив подбородок на руки, покоившиеся на палке. – Придется платить судебные издержки. – За что-о?! – заревел рассерженный секретарь. – Полно вам дурака валять… У него кто-то вытащил деньги, а мы за это отвечай. Я еще понимаю, если бы вы сдали их нам на хранение. А разве мы можем ручаться за всех посетителей вечера? Ведь могла явиться добрая половина жуликов всего города – и мы ничего не могли бы поделать. Посетитель с гадкой, хитрой улыбочкой погрозил нам пальцем. – Вы, конечно, тут человек служащий и поэтому должны держать руку хозяина. А в глубине души вы ведь чувствуете, что мое дело верное? А? – А, будьте вы прокляты, – вскричал секретарь, не владея собой. – Эй, кто там есть в конторе? Бухгалтер! Кассир! кто-нибудь из посторонних есть? Подписчик? Зовите, пригласите его сюда. Пять человек вошли в мой кабинет, заинтересованные шумом. – Вот! – сказал секретарь, потрясая кулаками. – Вот… сей муж говорит, что устроитель благотворительного вечера должен ему вернуть восемьсот рублей, вытащенные у него каким-то жуликом. – Вытащенные на этом вечере, добавьте, – солидно вставил посетитель, раскачиваясь в кресле. – На этом ли, на том вечере – один дьявол! Вечер был публичный! Никто не может отвечать за контингент посетителей!!! — 20 —
|