|
– Автор той повести, с которой вы так грубо обошлись… – Ага! Вы автор? Чего же вы хотите? – Напишите опровержение вашей статьи. – Что же я буду опровергать? Что крестьяне встают утром? Моему опровержению даже ребенок не поверит. Что закат бывает на рассвете? С этим даже и вы не согласитесь. Что крестьяне выгоняют скотину пастись ночью? С этим не согласится и самая захудалая скотина. Что же я буду опровергать? – Хорошо, хорошо, – сказал он. – В таком случае у вас завтра будут мои свидетели, – Я за этим не гонюсь. – Это безразлично. Но такую вещь можно смыть только кровью. – Так, так. Значит, – рассудительно заметил я, – Оттого, что вы мне влепите пулю в лоб, солнышко начнет в тихие закатные часы лить на землю утренние лучи? Вы никогда этого не дождетесь. – Что вы хотите этим сказать? – Хочу сказать то, что у нас не хватить крови, чтобы смыть с нескольких десятков тысяч страниц напечатанную на них вами бессмыслицу. – Ладно! Когда я прострелю ваше брюхо, вы узнаете, какая это бессмыслица! – Да, действительно. Можно сказать, что этот довод будет сокрушающим. а пока – прощайте. По коридору прямо, дверь направо. – Прощайте! Вы обо мне завтра услышите. – Постараюсь; напрягу слух до последней степени. IIДвое юношей – хранителей священных традиций чести – явились ко мне на другой день. – Мы к вам по очень серьезному делу. – Садитесь. Много работаете? – Как… работаем?.. Да, вообще, конечно… работаем. – Я вижу, мы с вами народ занятой, – заметил я. Юноши, польщенные, улыбнулись. – Да-с. – А этот безграмотный осел, – интимно подмигнул я, – Отрывает нас от дел. Юноши вскочили. – Позвольте! Мы здесь в качестве представителей господина Лелякина и не позволим оскорблять его!! Потрудитесь взять ваши слова обратно. – Откуда же вы знаете, что я говорю о нем? – А вы вот сказали: безграмотный осел. – Я могу взять свои слова только на половину: он грамотный осел. Грамотный настолько, чтобы нацарапать окостеневшей рукой бессмыслицу и пристроить ее в журнале. – Но мы защитники его интересов и не позволим… Я проницательно взглянул на юношей. – Значить, вы согласны с ним, что закат бывает на рассвете? – Нет, не согласны. – …ласны, – подтвердил другой юноша. – Мог ли умный человек написать такую чепуху? – Не мог. – Значит, писал дурак? – Значит, дур… Да нет! Вы не можете так говорить о нем. Он доверил нам свои интересы! — 177 —
|