Том 3. Черным по белому

– Скажите… – спросила она, не зная, куда девать глаза:- барин ваш дома?

– Он-то? Нет дома. К дяде поехал. Дядя, вишь, болен. Очень наказывали вам завтра прийтить.

– Ах, Господи! – вспыхнула она. – Ну, до свиданья; простите за беспокойство… я тогда завтра… И, пожалуйста, разменяйте мне пять рублей. Себе возьмите рубль, а мне остальное… Пожалуйста, кланяйтесь барину.

Прохор, держа золотой пятирублевик на ладони, призадумался.

– Гм, да… Сдачи, говорите? Сдачу-то вернуть можно. а только… У вас на извозчика-то, кроме этих, мелочь есть?

– Немножко есть, – недоуменно глядя на Прохора, ответила гимназистка. – Двадцать шесть копеек.

– Так, так. Очень вы хорошая барышня, и я вам пришлю сейчас предложение – подарите мне эти пять рублей – не пожалеете. После, по крайности, благодарить будете. А уж я вам все выложу.

– Что вы выложите? Зачем? – с некоторым испугом пролепетала гимназистка.

Прохор опустил монету в карман, подошел к предзеркальному столику и поднял разостланную на нем газету.

– Видали? Что это? Женская шляпа! А там в углу видали? Что это? Женские калоши. а ежели бы я вас в тую комнату пустил, так бы вы такие поцелуи услышали, что разлюли малина-калина моя!

– Честное слово? – прошептала свистящим голосом барышня, хватая Прохора за руку. – Вы можете поручиться, что это правда?

– Будьте покойны. Я со всем усердием. Только, дорогая моя госпожа, ежели потом к разговору, или что – так вы так и скажите барину, что, дескать, случайно все это приметили – и шляпу и, значит, голос дамский. И скажете вы ему, примерно сказать, так – и в этом не ошибаетесь – дескать, «Ох, ох, какой ты изменник! Говорил, что только одну любишь, обожаешь»… Говорил он это?

– Говорил, – прошептала, вся краснея от смущения и горя, гимназистка. – Боже, какой позор!

– То-то, что говорил. Он это мало ли кому говорил! Скажете, дескать: «У тебя, как я доподлинно узнала, чуть не каждый месяц новая гимназистка бывает, и сколько ты значит, несчастного женского полу перепортил! Поиграешь, дескать, да так-то вот и бросишь! Нехорошо, мол, это! Пошлые эти твои поступки!» а уж меня в это дело не путайте, милая госпожа. Уходите? Позвольте, отворю… Счастливо оставаться! Где изволите жить? На третьей Рождественской? Извозчик! На третью Рождественскую – 26 копеек!..

О пароходных гудках

I

В дни моей юности я зарабатывал себе пропитание тем, что служил младшим писцом в транспортной конторе по перевозке кладей.