|
– Куда идти? И не знал. Мимо него быстро прошел человек, лицо которого показалось Волку знакомым. Отложив на минуту раскаяние, Волк подумал: – Где я видел этого человека? Да, вспомнил! Это Мотя. Я его частенько встречал в полиции! В Волке проснулись профессиональные привычки. – Куда это он идет? Ба! Да ведь это подъезд товарища Кирилла!..Неужели…. Волк догнал Мотю и положил ему руку на плечо. Мотя обернулся, сконфузился и растерянно сказал: – А, Волк! С праздником вас. Но сейчас же он оправился, и его пронзительные глаза устремились на Волка. – Вы… тоже сюда? – Да, – сказал Волк, а про себя подумал: – Не думает ли он на меня донести, червяк поганый! Хорош бы я был перед Кириллом. Он переступил с ноги на ногу и сказал: – Видите ли, Мотя… Мне почему-то хочется быть с вами откровенным: я, в сущности, партийный работник, а в полицию хожу так себе… для пользы дела! – Вот и прекрасно! – обрадовался Мотя. – Тогда и я буду откровенен: ведь я, признаться, проделываю то же самое! Но в глазах Моти Волк заметил странно-блеснувший огонек, который слишком поспешно был потушен опустившимися веками. – Эге! – подумал Волк и, рассмеявшись, дружески хлопнул Мотю по плечу. – К черту уловки и хитрости! Я вижу – вы парень ой-ой! какой. Ведь я насчет партийности-то подшутил над вами. Ну, какой я, к черту, партийный работник когда на-днях типографию провалил. – Ха-ха! – закатился хохотом Мотя. – То-то! Сообразили. Но смех его показался Волку фальшивым, а глаза опять блеснули и погасли. – Господи! – подумал, растерявшись Волк. – Ничего я не разберу. Зачем бы ему являться к Кириллу, если он гласно работает на отделение? С другой стороны… Гм… Мотя раздумывал тоже. Так они долго стояли, в недоумении рассматривая друг друга. – Пойди-ка, влезь в его душу, – думал растревоженный Волк. – Ну, времячко! – Черт его знает, чем он, в сущности, дышит, – досадливо размышлял Мотя. – Ну, времена! Постояв так с минуту, оба дружески улыбнулись друг другу, пожали руки и разошлись – Мотя наверх, по лестнице, а Волк на улицу. Выйдя на воздух, Волк вздохнул и прислушался: колокола перестали звонить. – Ага! – облегченно подумал Волк. – То-то и оно. А то – каяться! Не размышляя больше, зашагал он к полковнику и вызвав его, сообщил, что Мотя очень подозрителен, что он шатается по конспиративным квартирам, и что за ним надо наблюсти. А Мотя в это время сидел в квартире Кирилла и говорил, опасливо озираясь: — 49 —
|