Том 1. Веселые устрицы

Сортировка башмаков отнимала у Суры столько времени, что она не успевала проклясть всех семерых, и колотушки по утрам распределялись крайне неравномерно: некоторым счастливцам перепадала двойная порция, а некоторым приходилось дожидаться вечера.

И, дожёвывая кусок хлеба, мадам Фрейберг хватала шаль, вязанье, стремглав бежала из комнаты и, наткнувшись в дверях на какого-нибудь Сёмку, торопливо спрашивала:

– И когда этого ребёнка от меня черти заберут, чтобы он не путался под ногами?

Маленький Сёмка открывал рот – не то для того, чтобы точно ответить на материнский вопрос, не то – просто захныкать, но мадам Фрейберг уже не было.

Она уже летела по узким улицам Выркина и рассчитывала убогим женским умом, – сколько продаст она за сегодня шпилек и булавок, и что ей от этого будет….

II

Не так давно, вернувшись вечером с базара, мадам Фрейберг с материнским беспристрастием прокляла детей – всех до единого, дёрнула за ухо Давида, толкнула Сёмку и, взяв на руки двухгодовалого Арончика, стала плакать привычными, надоевшими ей самой слезами.

Покончив со слезами, она нечаянно остановила взгляд на сияющем от съеденного масла лице Арончика и – ахнула….

– Что это? Что это? Что с твоим глазом, мой маленький хорошенький цыплёночек? Что это с твоим глазом, чтоб ты провалился сквозь землю, паршивый мальчишка, который только и мечтает, чтобы напортить своей мамаше. Ой! У него глаз – таки красный, как мак, и со слезой, как какой-нибудь водопад…. Ой, моё горе!

Теперь плакали три глаза: два – мадам Фрейберг и один – маленького Арончика, красный, слезящийся, полуприкрытый отяжелевшим веком.

А около прыгал на одной единственной ноге Давид, и высасывала из порезанного пальца кровь девочка Раичка.

Было превесело.

III

На другой день глаз Арончика, вместе с его равнодушным ко всему в свете обладателем, был вытащен из дому на строгий суд добросердечных соседок мадам Фрейберг.

– Ты, мальчик, что-нибудь видишь с этим глазом? – спросила мадам Перельмутер.

– Уй, – неопределённо пропищал мальчик.

– Что он понимает…. - сказала старая Гительзон. – Что он понимает, – маленькая глупая крошечка? Его нужно вести к глазному доктору.

– К тому, который глаза лечит, – подтвердила мадам Штильман.

– Который живёт десять часов по железной дороге, – любезно сообщила мадам Перельмутер.

– Десять часов туда – десять часов обратно, – разъяснила старая Гительзон.

– Мадам Фрейберг! – сказала зловеще спокойно мадам Перельмутер. – Глаз этой малютки обойдётся вам до пятнадцати рублей.