|
По знаку Барнабю Вильсона он снова разинул свою невероятную пасть, и публика могла собственными глазами видеть, что пчел во рту нет. Потом, снова поклонившись, он, к неописуемому восторгу аудитории, прокашлялся, и пчелы одна за одной начали вылетать у него изо рта. Маленькие крылатые комочки под оглушительные аплодисменты полетели, подгоняемые горным ветром, к заливу, где в багровом свете заходящего вечернего солнца раскинулся город Ницца. Через неплотную ткань маски Барнабю Вильсон с удовольствием следил своим единственным глазом за публикой. Вокруг него полукругом собралось уже несколько сотен человек — женщины, мужчины, старики, дети. Справа неподалеку он, к своему удовольствию, обнаружил пожилого господина в сюртуке с забавной гривой седых волос, локонами ниспадающих на покатые женские плечи. — Не угодно ли господину сделать шаг вперед, в качестве одолжения за бесплатный билет, — сказал он медовым голосом, — и позволить мне продемонстрировать еще один сенсационный номер; речь идет о последней китайской забаве, королеве китайских забав — текучем магнетизме на расстоянии! Господин был очевидно польщен, что именно его выбрали для эксперимента с королевой китайских забав, и пока он гордо, хотя и с некоторой неуверенностью, приближался к сцене, Барнабю Вильсон вытащил из кармана своего необъятного рыбацкого жилета лейденскую банку и, попросив седого господина задержаться на ступеньке, прикоснулся к его голове и сюртуку. — Текучий магнетизм, тайна тайн! — отпрянув, воскликнул он с театральной дрожью в своем детском голосе, потихоньку натирая за спиной стеклянную палочку о кусочек замши. И, не успел господин в сюртуке прийти в себя, директор цирка снова оказался рядом с ним, и мистическим жестом, позаимствованным у средневековых факиров, бормоча формулы на никому не понятном языке (на самом-то деле это был валлийский, язык, на котором говорят на островах бухты Кардиган), мистическим жестом простер он руки над головой господина в сюртуке и с удовольствием услышал восторженный вздох публики. К сюртуку господина немедленно начали прилипать всевозможные легкие предметы, носившиеся в воздухе, — сухие листья, кусочки бумаги, пыль и даже парочка пчел, только что спасшихся из пасти всеядного лигурийца. Сюртук то и дело посверкивал крошечными молниями, а парик господина парил в дециметре над его головой, как седой нимб, потрескивая электричеством. — Одиннадцатое чудо света! — победительно воскликнул Вильсон, — Магнетический поток, называющийся электричеством, — последняя новость императорского двора в Китае! Эта непревзойденная сила вскоре осветит наши города, превращая ночь в день, лошади исчезнут, потому что появятся электрические повозки, можно будет за одну секунду послать сообщение на тысячу километров, и лицо Господа нашего осветится на небесах, потому что с удивлением и восторгом будет смотреть он на изобретательность и творческую силу существа, скатанного им когда-то на бедре из куска глины! — 86 —
|