|
VII На Востоке существует поговорка: «Если у тебя нет никаких проблем, то купи себе козла». Купившись на инкское пророчество, я приобрел множество козлов. В этом и был смысл, и в то же время не было. Если, как следует из всех оценок, Инкская империя родилась вследствие жесткого отрицания представлений Инки Виракочи, то не являлось ли его пророчество с самого начала дискредитированной доктриной? Однако предание утверждало также, что инки передавали это пророчество из поколения в поколение, пока Уайна Капак не объявил со своего смертного ложа о конце всего. Инки отвергли пророчество. И они же сохраняли пророчество. Могущество Инкской империи было мерой их решимости жить не по фаталистским взглядам. Распад империи из-за появления испанцев означал осуществление этих взглядов. Эта позиция Прескота начинала выглядеть прямо завидной. Но сокрытие целой ламы под ковро'м оставило бы большой бугор на полу гостиной комнаты. Для меня это было прекрасным случаем прочитать хронику испанского священника Мартина Муруа, важный источник потому, что «он последовательно рассматривал события со стороны индейцев». Это была задача, которую я неоднократно откладывал по причине того, что Дуруа был мастером на длинные сентенции. Среди блестящего массива придаточных предложений, всегда выдержанных в сослагательном наклонении, находился золотой рудник архаичных зависимых совпадений, достигающих трех, четырех и даже пяти слов, служивших ключом в поиске подлежащего среди огромного множества глаголов. Создавалось впечатление, будто Муруа, помешавшийся в какой-то ужасной испанской семинарии, учился латинскому синтаксису у третьесортных подражателей Цицерону в библиотеке аббата. Ладно, я знал, как он воспринимал: что угодно, лишь бы не преследовать козлов. Если инки воздерживались от объяснения Муруа значения того, что они ему сообщали, они, тем не менее, доверяли ему. Муруа фиксировал сведения в такой атмосфере, когда обе стороны инкского общества побуждали всякого умеющего писать испанца отражать точку зрения своего сословия, то есть зачастую немного больше, чем просто клевету. Как показал недавно Уртон, некоторые заискивали перед испанцами как раз для того, чтобы придумывать рассказы о мифологическо м происхождении ради подкрепления претензий на землю при новом режимом. Тем не менее, хотя вокруг писцов из Кастилии сновали толпы инкских «докторов по небылицам», некоторые из инков, похоже, обладали более широким видением. В этой подтасовке инкского исторического наследия вырастал контакт другого рода. — 266 —
|