|
Пьеса Сельвинского лежала в архивах 60 лет, пока дочь писателя не передала рукопись в израильский журнал «Зеркало», где её опубликовали в 2001 г. Публикация привлекла внимание несоразмерное её художественным достоинствам. Но интерес вызвало предисловие, а не пьеса. В предисловии автор задаётся вопросом, «что такое еврейство Лжедмитрия: краска или идея?» Был ли он просто авантюристом и его еврейство не имело значения или же оно определяло особенности его психики и действий? Автор считает, что в обстановке ожидания Мессии, характерной для евреев XVII в., один из явившихся «мессий» надел личину Дмитрия и стал выразителем социального протеста. Как писал ротмистр Маскевич, «чернь желала возвести его на престол, бояре же хотели королевича». Сельвинский возмущен историками, объединившими Лжедмитриев I и II как пособников польских интервентов. Первый действительно был пособник, а второй не имел ничего общего с польской короной. Ставленник князя Шаховского и князя Телятевского, Лжедмитрий II, как и Болотников, вопреки замыслу хозяев, принял сторону крестьян, но до сих пор пребывает в дурной славе иноземного захватчика. «Не пора ли исправить эту историческую несправедливость?» — задает вопрос автор. В историческом плане предисловие Сельвинского не лучше пьесы. Не касаясь весьма сомнительного еврейства самозванца, замечу, что он вовсе не был крестьянским царём. Как и Болотников, он перераспределял поместья с крепостными крестьянами от одних владельцев к другим. И уж чистой фантазией выглядит нежелание Лжедмитрия II быть ставленником Сигизмунда и что он настроил Марину «высокомерно и дерзко» отвергнуть обещанные королем доходы с Варшавы. Доходы с Варшавы ей никто не предлагал, и на Марину не надо было влиять, чтобы она отвергла соглашение, сопряженное с отказом от титула царицы. Сам самозванец не раз униженно писал Сигизмунду, предлагал свои услуги, обещал 10 лет платить огромную дань, соглашался начать переговоры о передаче Северской земли. Сельвинского мало волновала историческая истина. Он создавал миф, исходя из парадигмы 1920-х годов, но был рубеж 40-х. Мифа не получилось. Постсоветский период . Ведущим российским историком, изучавшим Смутное время в последней четверти XX в. и первом десятилетии XXI в., был Р.Г. Скрынников (умер 16 июля 2009 г.). Последнее десятилетие Скрынников больше переиздавал работы о Смуте. Из новых его произведений следует назвать книгу «Три Лжедмитрия» (2003). Скрынников не скрывает отрицательного отношения к Марине и Лжедмитрию II. Он отмечает властолюбие и беспринципность Марины и ничтожество и трусость второго Лжедмитрия. Ученик Скрынникова И.О. Тюменцев опубликовал монографию «Смута в России в начале XVII столетия: Движение Лжедмитрия И» (1999), представляющую наиболее полную сводку о движении, объединившемся вокруг Лжедмитрия II. Личность самозванца мало интересует автора: в его характеристике он повторяет оценку Скрынникова. — 161 —
|