Хронолого-эзотерический анализ развития современной цивилизации. Книга 3. Пути. Дороги. Встречи

• Может быть для того, чтобы свою историю я рассказал тебе. Потому что ты первый человек, кому я её рассказываю, - закончил своё повествование Василий Петрович.
• Как я понимаю, вы хотите, чтобы я совершил то, что не удалось вам, потому и поведали мне этот случай? - спросил я старого фельдшера прямо.
• Да, именно так, Юра, - сказал он спокойно. - Я много раз присматривался к людям, но почему-то доверия к ним у меня не было. А ты мне сам сказал, что «в рубахе» родился... А потом, я дал слово помочь. И не смог. С таким грузом уходить из жизни трудно... Ты уж прости!
• Не за что мне вас прощать! - засмеялся я. - Я сам виноват. Так получается, что чёрный медведь-оборотень начнёт охотиться на меня?
• Пока у тебя не возникло желание найти в тайге идолов - нет. Но как только оно у тебя появится - ты его клиент. Помни об этом, - погрустнел бывший медик.
• Если так, то вы должны мне передать свою схему. Тот рисунок, который перерисовали в свою тетрадь. Он у вас уцелел?
• Сегодня за мной приедет мой внучек, лечение своё я закончил, - посмотрел на меня старик. - Завтра я найду свою тетрадку и вечером к тебе снова приеду. Думаю, внука уговорю, - закончил разговор на мистическую тему Василий Петрович.

И на самом деле, вечером к старику на «Газ-69» приехал его внук. Молодой красивый парень. Он помог своему деду разобрать палатку и сложить вещи.

• Всё, до завтра! - махнул мне Василий Петрович. - Миша меня привезёт, - показал дед на своего внука.

Когда машина укатила, я не знал, что думать.

«Неужели приедет и привезёт свою тетрадку? - невольно лезло в голову. - Тетрадь начала сороковых! Если так, то получается, что не соврал? Хотя каких только шутников на Земле нет? Но с другой стороны - зачем ему так со мной шутить? Чтобы всю жизнь боялся медведей? Злая шутка. Так не шутят! И потом, - размышлял я. - Старый фельдшер обрисовал мне души европеоидов. Не просто людей с европейской внешностью, но тех, чей язык он понимал. Как объяснить такое? Допустим, откуда-то он узнал предания про эндри или квелей? Но ведь ему было бы проще мне врать, повествуя про души хантов или селькупов? Тогда его рассказ был бы более правдоподобным».

И всё-таки слова старого о маячке, о человеческих душах, скитающихся среди бесконечной сибирской тайги, в моём сознании ни как не укладывались.

«Что-то с психикой у Василия Петровича не так? - думал я. - Но тогда как объяснить нападение на него медведя? Да ещё в марте? А может это случилось в другое время? Если фельдшер шутник, то он наверняка не приедет и никакой тетрадки не привезёт, - сделал я для себя вывод. - А если всё-таки приедет, да ещё и с тетрадкой, что тогда? Тогда либо он ненормальный, либо все что мне рассказал, является чистейшей правдой. Осталось подождать до завтра...