|
«Если так, то он человек вполне надёжный, - думал я про себя. - И не зря Игорь Кулешов мне его посоветовал. Умный директор всё, выходит, обдумал. Какой же он молодец!»
Кроме Кинямина у меня появились ещё три друга. На этот раз из экспедиции. Одного звали Гриша, другого Федя. Оба парня оказались честные, простые и не привязанные, как молдаване или азеры к деньгам. Они приехали в Сургутский район, как говорится в известной песне - за туманом и за запахом тайги. Третьим мои другом оказался переселенец из Ирана, чистокровный перс по имени Бежан. Он приехал в Сургутский район зарабатывать и не скрывал этого. Но с другой стороны, Бежан не был жадным, давал всем без разбора взаймы, и порой сам забывал кому. Он был трудолюбивым, весёлым и не падким на местных девчонок. Один раз Бежан мне сказал:
- Я, Георгий, настоящий мусульманин. Предпочитаю жить по Корану, а не по тому, как его истолковывают. А Коран говорит, что надо относиться к людям какой бы они ни были веры честно и справедливо, тогда и Аллах к тебе тоже расположится.
Все трое моих друзей после своей работы часто приходили ко мне, чтобы помочь со строительством. Благодаря им, мой дом уже к июлю был под крышей. Осталось сделать окна, двери и сложить печь.
Однажды, в разгар работы, ко мне подошли мужчина и незнакомая женщина.
- Антропологи из Москвы, - представились они. - Семья Яблоневых. Занимаемся обскими уграми. Нас послал к вам директор заповедника. Сказал, что вы тоже антрополог, хотя и не имеете специального диплома,
- Учился антропологии на дому, - улыбнулся я им. - У профессора Розова.
- У Василия Сергеевича? - оживились муж с женой. - Мы его хорошо знаем! Он из ТГУ.
- Разве вы не слышали, что в Томском университете больше нет кафедры антропологии? - спросил я их.
- Потому вы и учились у Розова в частном порядке? - спросила женщина.
- Совершенно верно, - спрыгнул я с лесов.
- Моё имя Пётр Данилыч, а её Татьяна Владимировна, - представил себя и жену старший Яблонев. - Можно просто Петя и Таня.
- Моё имя Георгий или Юрий - всё равно, как вам больше понравится, - поклонился я гостям.
- В таком случае давайте сразу к делу, чтобы у вас не отнимать времени, - посмотрел на жену Пётр Васильевич. - У нас к вам такой вопрос, - обратился он ко мне. - Вы в Ханты-Мансийском округе живёте несколько лет, и у вас должно было сложиться своё мнение относительно антропологии местных угров. Нас интересует ваше мнение.
- Моё? - удивился я.
- Да, ваше, потому что мы читали обе ваши статьи на счёт генетических связей телеутов с алтайцами.
- Но там больше генетики, чем антропологии.
- Тем не менее, без знаний полученных от Розова вы бы их не написали, - улыбнулась Татьяна Владимировна.
- Надо же, как мир тесен? - удивился я. - Вы даже мои статьи сумели прочесть.
- Нам их порекомендовали умные люди. Ну а каково ваше мнение?
- Видите ли, я кранологическими измерениями не занимался, поэтому всё, что скажу, будет на глаз, - растерялся я.
- Это не менее важно, - подбодрила меня Татьяна Владимировна.
- На мой взгляд, у хантов единый антропологический тип до сих пор не сложился, - подумав, сказал я. - На некоторых реках живут хантейские семьи очень похожие на североамериканских индейцев. Эпикантус почти не выражен, горбоносые, высокие с длинными конечностями и шеями. Таких хантов я встречал на Солыме. В других местах у местного населения преобладают монголоидные признаки: низкий лоб, выраженный эпикантус, короткая шея, и небольшой рост. Такие ханты живут здесь на обоих Юганах. Но есть среди них и такие, которые ничем не отличаются от нас русских. Хотя уверен, что русских предков у них не было. Почему так, ещё не понял, - закончил я свой монолог.
- То же самое видим и мы, - сказал Пётр Данилыч. - И не можем понять, почему такая разница? Более всего удивляет типично европеоидный тип.
- Надо привлечь генетиков, - посоветовал я.
- В том-то и дело, что привлекли, - улыбнулась Татьяна Владимировна.
- Ну и что? — посмотрел я на антрополога.
- А то, что у хантов с европеоидными признаками даже кровь первой или второй группы. И по генетике они типичные славяне или германцы.
- Может всё-таки межрасовые гибриды? - спросил я.
- Возможно, - согласились антропологи. - Но вот в чём загвоздка. По легендам этой группы, они живут на Тромагане, Агане и Вахе, их далёкие предки пришли на эти реки, но не с юга, а с севера и тогда, когда никаких новгородцев в Сибири ещё не было. Потому что в преданиях рассказывается об охотах на овцебыков и мамонтов. Сказания же остальных хантов и манси говорят, что их предки когда-то кочевали в степях и были кочевниками, как современные монголы или буряты.
- Вы рассказали мне удивительные вещи, - поблагодарил я своих гостей. - Я совсем недавно занялся местным фольклором, с этого момента займусь ими вплотную.
- Только не торопитесь публиковать, - посерьёзнел Пётр Данилович. - Иначе можно накликать такую на себя беду, что и из заповедника выгонят.
- На Луну что ли? - спросил я.
- И на Луну! Вы просто не знаете, какие в науке подводные камни.
- Запомните, - сказала Татьяна Владимировна. - Нас, историков, изо всех сил заставляют признать, что к востоку от Урала, на севере и в Сибири белой расы никогда не было. С Афанасьевской и Андронов- ской культурами наши контролируемые с Запада научные круги кое- как смирились, слишком много находок, от них никуда не денешься! Но всё, что касается севера Азии и Америки - настоящее табу! Артефактов здесь больше, чем в степях и на юге. Но среди болот в тайге отыскать их намного сложнее. К тому же, государство неофициально запретило ими заниматься.
- Как это? - не понял я.
- Очень просто - оно не финансирует такие изыскания и всё тут, - вздохнула Татьяна Владимировна. - Поэтому, чтобы вы не нашли, до поры до времени, придержите при себе. Афишировать не надо. В крайнем случае можете вызвать нас, - кивнула она на мужа. - Мы всё бросим и приедем.
- Хорошо, - сказал я. - Мне нужен только ваш адрес.
- Вот он, не потеряйте, - протянул мне заранее написанный листок бумаги Пётр Данилыч.
Ещё немного поговорив ни о чём, супруги Яблоневы удалились.
— 191 —
|