|
- Подожди, Лек, - перебил друга Малыга. - Ты не забегай вперед. О клятве ничего не сказал. - Точно. Гоит после убийства собрал всех и сказал, что выполнял волю Мары. Но взял он со всех клятву молчать до смерти , иначе он расскажет княжьим людям, что мы ему помогли убить монаха и его дочь. - Но ведь это же неправда! - воскликнула Маша. - Зачем вы ее дали, клятву эту? - Тебе легко судить, - Лека на мгновение прекратил свое хождение по комнате. – Просто ты не знаешь хорошо Гоита. Говорить он мастак. Если скажет, ему-то как раз и поверят, а не нам, темным дуракам. Связали себя с ним этой клятвой. Только не увидели мы людей княжеских, - мор через неделю на нас напал. Так и сбылось проклятье Корнилия. - Но если мор, то вы все умерли. Разве не так? - Я чувствовал, что мы никак не можем подойти к самому главному. - Так-то оно так, - подал голос Болдырь. - С одной стороны. А с другой - мы же сегодня разговариваем с вами, а разве мертвые могут разговаривать? - Мы и сами многого не понимаем до сих пор, - перебил его Лека. - Сказал же, темные люди. Я разумею это так: тел от нас не осталось, а вот души... Болтаются души между небом и землей и никак не найдут пристанища. - Проклятые мы, - опять раздался хор голосов. - Вот именно. - Лека наконец сел. - Кому-то из наших это даже нравится. Вроде как бессмертные. Кто-то у мелких бесов, вроде Шишиги, на подхвате, кто-то продолжает служить Гоиту... - Стоп, - не выдержал я, - бред какой -то. И где же вся ваша, простите, орава обитает? - Я же сказал - между небом и землей. Вверху небо, внизу - Мара. Мне показалось, что Лека обиделся на эти слова. - Считай, что я тебе поверил, Лека. Значит, часть ваших земляков такой жизнью довольна... - Разве это жизнь, Николай? - Лека опустил голову. - Представляешь, как болят зубы? А вот теперь представь, что вся твоя душа - один сплошной зуб. Больной зуб. Понимаешь? И еще чернее пустота в душе. Ты как-то Маше про черные дыры говорил. И был прав: и над Марой такие дыры, и в сердце каждого из нас. - Лека показал рукой на своих товарищей. Те дружно закивали головами. - Боже, какая тоска! - словно стон вырвался из груди Болдыря. - И когда же она кончится? - Первые лет сто мы как в тумане жили. Или как сказать - обитали? А потом родилась среди наших, тех, кто не хотел по бесовским правилам жить-обитать, легенда не легенда, а что-то вроде предания, мол, раз Гоит продолжает в человеческом теле обитать, то с Анной и Корнилием такое тоже могло случиться. Они придут, точнее, вернуться на Мару и снимут с нас проклятье. И мы наконец обретем покой… Долго мы ждем, как видите, - продолжал Лека. - Многих принимали за Корнилия и его дочь, всякий раз рождалась у нас надежда, и всякий раз она умирала. — 72 —
|